Женевские конвенции о защите жертв войны и в наши дни дают основания поразмышлять о том, осталось ли с тех пор место гуманности в современном праве. Не утратили гуманитарные стандарты своей актуальности для современных боевых действий, когда государства и коалиции ведут войны не столько со своими внешними противниками, сколько с собственными внутренними врагами. Женевские конвенции 1949 возникли как резюмирующий синтез гуманитарного правового опыта человечества, который оно вынесло из суровых испытаний Второй мировой войны. В свою очередь, Дополнительные протоколы 1977 стали вехой завершающего этапа холодной войны, в которой человечеству удалось уберечь себя тотального поражения новыми видами оружия массового уничтожения. Эти фундаментальные документы стали самым масштабным в истории сводом норм о законности средств, методов и способов вооруженной борьбы, о защите всех категорий жертв войны, включая больных и раненых лиц из состава вооруженных сил и военнопленных. Цель конвенций и протоколов – способствовать прекращению всех войн, ограничить жестокость и ужасы, которые неизбежны в любых вооруженных конфликтах. Ныне эти цели разделяют все без исключения государства мира. Но, тем не менее, войны не исчезли. Они продолжают уносить человеческие жизни и разрушать людские судьбы, нести неисчислимые бедствия народам мира.
1. Современное состояние гуманитарного права характеризуется крайней неустойчивостью и изменчивостью ориентиров человеколюбия в военной политике и праве, практически во всех странах мира. Можно сказать в целом, что его понимание и применение глобально характеризует смесь лицемерия с тупым желанием стереть даже память о его существовании. Это проявляется во всем, начиная от крайней политизации международного нормотворчества, когда конвенции и соглашения рассматриваются не иначе как разменная карта в азартных играх глобальной олигархии и их политиков, в гонке за ресурсами и тщеславием. В том, что мировая торговля смертью, войнами и террором, новыми видами и способами уничтожения людей совершенно ни в какой мере не связаны с существующими гуманитарными стандартами. Иной раз, глядя на разгул современной военщины всех родов и калибров, просто понимаешь, что в современном мире зверства милитаризма плодятся и развиваются сами по себе, а право гуманности существует отдельно, само по себе, как отжившие сказки былых рыцарей и устаревшие обычаи воинской чести. Человечество с маниакальным упорством наращивает потенциал своего собственного уничтожения. Оно похоже на конченого наркомана, который с нарастающим остервенением шпигует себя самой невообразимой отравой и зельями в виде кровавых военных замыслов, кампаний, вылазок, происков и всякого рода техническими ухищрениями для убийств и насилия. Сращивание войны с наживой, с прибыльностью военных экономик не оставляет человечеству шанса на выживание без войн. Увы, войны – это естественное состояние человеческого общежития. Мир победившего милитаризма оставляет, побежденным только надежду на гуманитарное право.
2. Что делать в этой ситуации - развивать знание и популяризировать международно-правовые основы гуманности и законности, чести и справедливости. По существу, идеалом гуманитарного правового регулирования войн видится то состояние, при котором война может быть допустима, только как орудие правосудия. Право не может быть чем-то лучшим, чем окружающая его действительность. Законы не могут быть хуже или лучше тех людей, которые их написали. Но те, кто пишут законы, должны стремиться к лучшему, к тому, чтобы, раз уж нельзя обойтись без войн, то установить такое к ним отношение общества, чтобы войны велись исключительно в рамках правосудия. Война как акт неотвратимой справедливости, с четкими материальными и процессуальными параметрами от начала до конца, во всех возможных их проявлениях и обстоятельствах, вот каким представляется образ будущего гуманитарного права.
Гуманитарный закон не должен плестись в хвосте милитаризма. Он призван опережать разработчиков смерти. Еще до того, как на вооружение поступит тот или иной способ или средство уничтожения, закон должен сказать свое слово об этом. Он должен заблаговременно давать свое отношение к любому новому военному явлению, еще на дальних подступах к нему. Необходима упреждающая правовая оценка соотнесения каждого нового предмета войны к высшему гуманистическому императиву – относиться к врагу, также как себе самому. Если нормотворчество во всех своих проявлениях усвоит этот императив, то у нас есть шанс на успех, который состоит не в том, чтобы всегда быть сильнейшим, а в том, чтобы одержать победу, поставив себя на место побежденного. Законы о войнах должны писаться теми, кто способен себя поставить на место жертв войны, а лучше если теми кто имеет военный опыт. Теперь самое время напомнить человечеству существо гуманитарного права - его императив в том, чтобы не причинять другим того, что не хотел бы себе.
Гуманисты находятся в несколько лучшем положении, чем милитаристы. Мы имеем возможность работать с возвышенными качествами личности, воздействовать на лучшие проявления доброты и справедливости в людях. Милитарист, напротив, не способен стать выше рефлексов драки. Поэтому нам ничего не остается, как работать с общественным сознанием, постоянно напоминая ему, что к чужим жертвам надо относиться также, как к своим собственным.
3. Нормотворчество в гуманитарном праве нужно из фрагментарности, новелл и эпизодов уходить в жанр фундаментальной кодификации. Разумеется, нужно понимать, что разработка новых соглашений идет от конкретных явлений. Например, появилось лазерное оружие – вот протокол, появились новые виды взрывчатки – еще протокол и т.д. Это конечно здорово, что есть правовая реакция на инновации в военном деле. Но, во-первых, нельзя угнаться за всеми инновациями, а во-вторых, нельзя упускать из виду главное – то, что право должно давать общий инструментарий для любых частных случаев. Общим является императив гуманности. Но этот императив не будет работать, если его загромоздить военно-техническими регламентами для частных случаев. Фрагментация договоров и соглашений по признаку появления какой-нибудь новой ракеты или пули – это тупиковый путь. И, к сожалению, гуманитарное нормотворчество топчется вокруг техники уничтожения.
Принимая частные соглашения по сугубо техническим вопросам, гуманитарное право всё больше погружается в политиканские игры военных промышленников, которые подчас навязывают дипломатам ненужную фрагментацию единой правовой материи или конъюнктурные, ангажированные решения, когда те, кто имеет новое оружие, диктует его запрет для тех, кто его еще не имеет. Например, одни имеют систему химической маркировки взрывчатых веществ, а другие не имеют. Поэтому первые навязывают остальным соглашения об уничтожении немаркированной взрывчатки. Печально, что иногда это делается из чисто коммерческих соображений, в частности, чтобы заставить вероятного противника уничтожить свою немаркированную взрывчатку, а потом вынудить его покупать у себя такую же взрывчатку, якобы маркированную. Точно такая же ситуация возникает с системами сертификации обычных и необычных вооружений, ракетных и других систем. В этом нет ничего гуманного, ничего правового. Это просто бизнес ли коммерческое шулерство, прикрывающееся гуманитарностью. И в этом таится большая угроза перспективе гуманитарного нормотворчества.
Выход видится в том, чтобы конструировать новые правовые акты не от очарования новизной каких-то технических объектов, а от неотвратимости применения принципа гуманизма к любым инновациям. Гуманитарный императив должен быть имплементирован в каждой новой вещи, а не наоборот.
Гуманитарное право, как известно, начиналось с регламентации оснований для начала войны, этапов наступления состояния войны. Теперь все это как-бы осталось в прошлом. Никого уже не волнует casus belli, все увлеклись частностями развития войн, а не их мотивацией. Разве не существует сейчас необходимости урегулировать процедуру принятия решения – «иду на вы»? Существующие инфо-коммуникационные возможности позволяют теперь забыть о прежних архаичных ультиматумах и обычаях метать ритуальные копья в сторону врага перед началом войны. Уже сейчас человечество способно выработать новый универсальный регламент начала войны, когда решение о нанесении удара будет приниматься гласно, законно с математической точностью вынесения судебного вердикта и исключать любой волюнтаризм и авантюризм. Однако совсем не слышно, чтобы хоть кто-то теперь интересовался процессуальной стороной начала войны. Поэтому, разработка материальных оснований для начала войны и процессуальных гарантий ее предотвращения, ведения и прекращения на тех идеях, которые уже есть в гуманитарном праве Женевы, представляется в высшей степени актуальной.
Несомненной заслугой Дополнительных протоколов является то, что в них впервые в истории гуманитарного права вооруженные конфликты классифицированы на международные и внутренние. Но в современных условиях этого уже недостаточно. Для эффективной защиты жертв войны нужно применять и другие критерии классификации конфликтов. Например, по степени их интенсивности, чтобы отличать спорадические акты насилия уголовных банд от внутреннего конфликта. Иначе как можно разделить понимание террористического акта от акта гражданской войны, в которой законным комбатантом является восставшее население. В этой связи следует и более четко определиться с критериями категории комбатант, применительно как к международным, так и внутригосударственным конфликтам.
Не менее важно разрабатывать новые процедуры предотвращения войны. По мере удаления от того периода, когда объединенные нации создали процедуры Совета Безопасности ООН, понимаешь, что это было величайшее гуманистическое достижение. Был создан уникальный правовой политический инструмент коллективного решения глобальных вопросов войны и мира. Но ведь мы свидетели того, как этого верного рыцаря мира, пытаются списать в отставку, в том числе и под предлогом реформы ООН. За минувшее двадцатилетие не только США, но и другие страны изящно игнорировали этот инструмент, развязывая новые войны. Всё чаще войны вспыхивают без учета мнения СБ ООН и никакие международные гарантии не действуют, как процедуры превентивного урегулирования. И это тоже сфера заботы гуманитарного права.
Конечно, наложить правовой запрет на войну в обозримом будущем не удастся. Такова уж испорченная природа человечества, которое неспособно существовать без войн и конфликтов. Но, тем не менее, долг гуманитариев лечить эти изъяны глобальной человеческой натуры. Лечить их можно только одним интеллектом, неустанным воздействием на общественное сознание императивами гуманности. Наш меч – это слово, которое воспитывает, предостерегает и укрощает. Слово гуманизма должно быть искусным, ведь заболтать проблему легко. Очень легко допустить состояние, когда в какофонии и шуме многословия никто никого не будет слышать. Поэтому нужна стратегия и мозговой центр гуманитарного права. Нужен его генеральный штаб, нужны всеобъемлющие образовательные программы.
4. Гуманитарное правое образование находится теперь в дичайшем упадке. Поэтому с чувством грусти утраченных надежд приходится вспоминать 80-е годы прошлого века, когда стараниями МККК института А.Дюнана по всему миру были организованы прекраснейшие тренинги, семинары и конференции, которые, в конечном счете, дали великолепный результат. Во всех ведущих армиях мира появились конкретные уставы и наставления о праве вооруженных конфликтов. Возникли научные школы и исследовательские центры международного гуманитарного права.
Но что мы имеем сейчас? Кажется, что с ликвидацией советской военной мощи все это безвозвратно исчезло. У нас в России больше не существует национальной школы международного гуманитарного права. Всё утрачено, разрушены все военно-учебные заведения, в которых имелись специалисты по этому направлению. Мы дошли до того, что стране вообще не нужны юристы, владеющие этой проблематикой. Они не нужны никаким военным руководителям, ни к каким обсуждениям военных законов, а тем более к принятию военно-политических решений они не допущены и их мнение никого не интересует. Гуманитарии нерентабельны, поэтому для рыночной военщины они оказались лишними. Но тем не менее, не стоит унывать. Ценность гуманитарного права от этого не меркнет. Его нельзя уничтожить или списать в отставку. Оно всегда выше сиюминутного, и принадлежит вечности, правде и справедливости.
Резюмируя сказанное , мы видим наш долг в том, чтобы попытаться возродить или создать новую школу гуманитарного права в России. С этой целью учрежден наш электронный научно юридический журнал Гуманитарное право. Мы попытаемся наполнить его свежими идеями и мудрыми мемуарами, злободневным анализом реалий современных вооруженных конфликтов. К участию в реализации этой идеи приглашаю всех наших читателей и авторов.
Военнослужащие Вооруженных Сил Российской Федерации должны знать и неукоснительно соблюдать нормы международного гуманитарного права.
Международное гуманитарное право представляет собой применяемую в период вооруженных конфликтов систему правовых принципов и норм, содержащихся в международных договорах (соглашениях, конвенциях, протоколах) или являющихся следствием установившихся обычаев ведения боевых действий.
Нормы международного гуманитарного права применяются с началом вооруженного конфликта.
Применение норм международного гуманитарного права прекращается с общим окончанием боевых действий, а на оккупированной территории - по окончании оккупации. Лица и объекты, окончательное решение участи которых будет принято позднее, остаются под защитой международного гуманитарного права.
Цель международного гуманитарного права - облегчить, насколько возможно, бедствия и лишения, приносимые боевыми действиями. Кроме того, международное гуманитарное право предоставляет гарантии защиты объектам, не имеющим военного значения.
Международное гуманитарное право устанавливает ряд ограничений и запретов на применение воюющими способов (методов) и средств ведения боевых действий; определяет правовое положение (статус) лиц и объектов, находящихся в зоне ведения боевых действий; регламентирует права и обязанности лиц, находящихся под защитой международного гуманитарного права; а также устанавливает ответственность государств и отдельных лиц за нарушение норм международного гуманитарного права.
В случаях, не предусмотренных международными договорами, гражданские лица и комбатанты (воюющие) остаются под защитой и действием принципов международного права, проистекающих из установившихся обычаев, принципов гуманности и требований общественного сознания.
Запрещенные способы (методы) и средства ведения боевых действий
В целях избегания излишних страданий и неоправданных жертв среди гражданского населения и причинения обширного, долговременного и серьезного ущерба природной среде, сопряженного с боевыми действиями, устанавливаются запреты и ограничения воюющим сторонам в выборе способов (методов) и средств ведения боевых действий.
К запрещенным способам (методам) ведения боевых действий относятся:
- - убийство или ранение гражданских лиц;
- - убийство или ранение лиц, которые, сложив оружие или не имея средств защищаться, сдались в плен;
- - убийство парламентера и сопровождающих его лиц;
- - нападение на лиц, покидающих на парашюте терпящее бедствие воздушное судно и не совершающих враждебных действий в течение всего времени спуска на землю до предоставления возможности сдаться в плен (за исключением лиц, совершающих десантирование в составе воздушных десантов и в других случаях использования десантирования с парашютом для выполнения боевой задачи);
- - принуждение подданных противной стороны принимать участие в боевых действиях, направленных против их государства, даже в том случае, если они были на его службе до начала войны;
- - отдача приказа никого не оставлять в живых, угрожать этим или вести боевые действия на этой основе;
- - взятие заложников;
- - вероломство;
- - использование не по назначению международной отличительной эмблемы Красного Креста (Красного Полумесяца), международных отличительных знаков гражданской обороны и культурных ценностей, международного специального знака особо опасных объектов, белого флага парламентера, других международно-признанных отличительных знаков и сигналов, использование форменной одежды противника и отличительной эмблемы Организации Объединенных Наций, кроме как с разрешения этой Организации;
- - нападение неизбирательного характера, в том числе поражение объектов (целей), которое может повлечь потери среди гражданского населения и ущерб гражданским объектам, несоразмерные преимуществу над противником, которое предполагается получить в результате боевых действий;
- - террор в отношении гражданского населения;
- - использование голода среди гражданского населения для достижения военных целей; уничтожение, вывоз или приведение в негодность объектов, необходимых для его выживания;
- - нападение на медицинские формирования, санитарно-транспортные средства, имеющие надлежащие отличительные эмблемы (знаки) и использующие установленные сигналы;
- - огневое поражение населенных пунктов, портов, жилищ, храмов, госпиталей при условии, что они не используются в военных целях;
- - уничтожение культурных ценностей, исторических памятников, мест отправления культа и других объектов, составляющих культурное или духовное наследие народов, а также их использование в целях достижения успеха в боевых действиях;
- - уничтожение или захват собственности противника, кроме случаев, когда такие действия вызываются военной необходимостью;
- - отдача на разграбление города или местности.
Кодекс поведения военнослужащего Вооруженных Сил Российской Федерации - участника боевых действий
В ходе боевых действий знай и соблюдай следующие правила:
- 1. Применяй оружие только против противника и его военных объектов/
- 2. Не нападай на лица и объекты, обозначенные отличительными эмблемами и знаками, если они не совершают враждебных действий.
- 3. Не причиняй излишних страданий. Не наноси большего ущерба, чем необходимо для выполнения боевой задачи.
- 4. Подбирай раненых, больных и терпящих кораблекрушение, которые воздерживаются от враждебных действий. Оказывай им помощь.
- 5. Пощади, разоружи и передай своему командиру сдавшегося в плен противника. Относись к нему гуманно. Не подвергай его пыткам.
- 6. Гуманно относись к гражданскому населению, уважай его собственность. Мародерство и грабеж запрещены.
- 7. Удерживай своих товарищей от нарушения настоящих правил. О случаях нарушений докладывай своему командиру.
Нарушение этих правил не только бесчестит Отечество, но и в установленных законом случаях влечет уголовную ответственность.
Ответственность за преступления, связанные с нарушением норм международного гуманитарного права, предусмотренная Уголовным кодексом Российской Федерации
Законодательство Российской Федерации учитывает положения международного гуманитарного права в части установления ответственности за его серьезные нарушения.
Общественная опасность этих нарушений заключается в применении запрещенных нормами международного гуманитарного права средств и методов ведения боевых действий, то есть в том что при их применении не только попираются нормы международного гуманитарного права, но и, главным образом, причиняются неоправданные страдания участникам вооруженного конфликта и мирному населению, увеличиваются человеческие жертвы и уничтожаются или разрушаются хозяйственные объекты, обеспечивающие жизнедеятельность людей, безвозвратно утрачиваются такие достижения цивилизации, как культурные ценности и архитектурные памятники наносится вред окружающей природной среде.
Мотивами этих преступлений могут быть месть, корыстные побуждения, карьеристские соображения, а также идеологические (расистские, фашистские, националистические и т. п.) и подобные им.
К ответственности за указанные деяния могут привлекаться должностные лица органов военного управления, командиры соединений, частей или подразделений военнослужащие и другие участники вооруженного конфликта.
Действия, образующие состав преступления, связанного с нарушением норм международного гуманитарного права, могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности.
Статья 42 Уголовного кодекса Российской Федерации устанавливает, что лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения, несет уголовную ответственность на общих основаниях, а неисполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения исключает уголовную ответственность.
Уголовный кодекс Российской Федерации содержит Главу «Преступления против мира и безопасности человечества» и устанавливает соответствующую уголовную ответственность за различные виды преступлений.
В данную главу, в числе иных, включены следующие статьи:
Статья 355. Производство или распространение оружия массового поражения.
Производство, приобретение или сбыт химического, биологического, а также другого вида оружия массового поражения, запрещенного международным договором Российской Федерации, - наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет.
Статья 356. Применение запрещенных средств и методов ведения войны.
- 1. Жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением, депортация гражданского населения, разграбление национального имущества на оккупированной территории, применение в вооруженном конфликте средств и методов, запрещенных международным договором Российской Федерации, - наказываются лишением свободы на срок до двадцати лет.
- 2. Применение оружия массового поражения, запрещенного международным договором Российской Федерации, - наказывается лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет.
Статья 357. Геноцид.
Действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы, - наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет либо смертной казнью или пожизненным лишением свободы.
Статья 358. Экоцид.
Массовое уничтожение растительного или животного мира, отравление атмосферы или водных ресурсов, а также совершение иных действий, способных вызвать экологическую катастрофу, - наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет.
Статья 359. Наемничество.
- 1. Вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника, а равно его использование в вооруженном конфликте или военных действиях - наказываются лишением свободы на срок от четырех до восьми лет.
- 2. Те же деяния, совершенные лицом с использованием своего служебного положения или в отношении несовершеннолетнего, - наказываются лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет с конфискацией имущества или без таковой.
- 3. Участие наемника в вооруженном конфликте или военных действиях - наказывается лишением свободы на срок от трех до семи лет.
Статья 360. Нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой. Нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующегося международной защитой, а равно на служебные или жилые помещения либо транспортное средство лиц, пользующихся международной защитой, если это деяние совершено в целях провокации войны или осложнения международных отношений, - наказывается лишением свободы на срок от трех до восьми лет.
К лицам, совершившим преступления против мира и безопасности человечества, предусмотренные в Уголовном кодексе Российской Федерации, сроки давности не применяются.
В соответствии с пунктом 2 статьи 1 «Декларации о территориальном убежище», принятой Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций на 22 сессии 14 декабря 1967 г., на военных преступников, совершивших военные преступления или преступления против человечности, не распространяются нормы, регулирующие право убежища.
Международное гуманитарное право (МГП) - это самостоятельная отрасль состоящая из совокупности принципов и норм МП, определяющих единые для всего мира права и свободы; обязательства государства в отношении закрепления, обеспечения и охраны этих прав и свобод, и представления индивидам юридической возможности реализации и защите прав и свобод, признанных за ними.
Основной и главной задачей МГП признается разработка договоров, нормы которых четко устанавливают совокупность прав и обязанностей сторон военного конфликта, а также лимитирование методов и средств ведения вооруженных действий.
Некоторые юристы подразделяют международное на две отрасли: «право Гааги», которое регулирует методы и способы военных действий, и «право Женевы», которое содержит нормы в отношении защиты жертв военных действий. Под понятие «жертвы вооруженных конфликтов» подпадают раненые и больные в действующих армиях; раненые, больные и лица, которые потерпели кораблекрушение и входят в состав вооруженных сил на море; военнопленные; мирное население.
1864 вошел в историю как год, когда швейцарское правительство провело конференцию с целью разработки акта о помощи жертвам военных действий. Итог собрания вылился в подписание первой Конвенции о защите раненых и больных во время войны. Она стала первым источником МГП.
Источники международного гуманитарного права на сегодняшний день представлены в широком количестве, и все они направлены на регулирование отношений государств во время вооруженных действий. Выделяют три разновидности таковых. Первая - нормы, действие которых распространяется только в мирное время. Вторая - нормы, действующие исключительно в период военных действий. Третья разновидность - смешанные нормы, действующие и во время мира, и в период вооруженных конфликтов.
Нормы международного гуманитарного права в различный исторический период содержали различные предписания. устанавливали ограничение насилия, к которому относился запрет убийства безоружных, пленных, использование отравленного оружия. В Древней Греции норма предписывала, что начало военных действий должно происходить с объявлением о них. В случае захвата городов нельзя было убивать тех, кто укрывался в храмах, военнопленные должны были обмениваться и выкупаться.
Во время проведения мира в1899 году, Мартенсом Ф.Ф. было предложено применять положение, которое бы защищало мирное население и воюющих в тех ситуациях, когда действия государств не регулируются нормами МГП. Это положение устанавливает, что на мирное население и военнослужащих распространяется действие норм МП по причине того, что они являются результатом обычаев, установленных образованными народами, законов гуманности, а также запросов общественного сознания. Эта норма вошла в историю как «оговорка Мартенса».
Международное гуманитарное право, как и остальные отрасли свои принципы, главным из которых является гуманизация военных конфликтов. К прочим относятся следующие: охрана ценностей культуры; защита и соблюдение интересов государств, придерживающихся нейтралитета; ограничение сторон, участвующих в военных действиях, в средствах и методах для их ведения.
Обозначение конфликта между государствами влечет наступление юридических последствий, таких, как прекращение консульских и дипломатических сношений; применение специального режима в отношении граждан вражеского государства; прекращение действия соглашений, которые соблюдались в мирное время. Международное гуманитарное право начинает действовать именно в этот период.
Евгений Финешин
Декабрь 2011 г.
Международное гуманитарное право
Понятие и особенности МГП
Сущность и содержание МГП
Список источников
Глоссарий
Понятие и особенности международного гуманитарного права (МГП)
Международное гуманитарное право в наиболее общем виде может быть определено как право вооруженных конфликтов. Но здесь следует подчеркнуть, что в данном случае имеется в виду, естественно, не право на развязывание таких конфликтов, а их юридическая регламентация. Современное международное право запрещает применение силы или угрозы ее применения в межгосударственных отношениях как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями ООН (п. 4 ст. 2 Устава ООН), а также предписывает разрешать международные споры мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир, безопасность и справедливость (п. 3 ст. 2 Устава ООН). При этом среди соответствующих целей ООН отмечается в том числе, поддержание международного мира и безопасности (п. 1 ст. 1 Устава ООН) . Но реалии современной международной жизни таковы, что постоянно то в одном регионе, то в другом, а то и в нескольких одновременно происходят вооруженные конфликты. В связи с этим международное право содержит комплекс принципов и норм, которые направлены на регулирование поведения государств и иных субъектов международного права в период вооруженных конфликтов в целях гуманизации правил ведения военных действий и скорейшего прекращения конфликта. Исходя из этого не вызывает сомнений необходимость ограничения методов и средств ведения войны посредством выработки договоров, определяющих права и обязанности воюющих сторон. Ведь цель международного гуманитарного права - уменьшить страдания, причиняемые вооруженным насилием и защитить человека. Здесь интересно отметить, что отказ от войны был провозглашен еще в 1928 г. в Договоре об отказе от войны в качестве орудия национальной политики, в ст. 1 и 2 которого говорится: Договаривающиеся Стороны заявляют, что они осуждают обращение к войне для урегулирования международных споров и отказываются от таковой в своих взаимных отношениях, в качестве орудия национальной политики и что урегулирование или разрешение всех могущих возникнуть между ними споров или конфликтов, какого бы характера или какого бы происхождения они не были, должно всегда изыскиваться только в мирных средствах (Договор об отказе от войны в качестве орудия национальной политики (Пакт Бриана - Келлога) (Подписан в г. Париже 27.08.1928).
Таким образом, международное гуманитарное право - отрасль международного права, представляющая собой совокупность международно-правовых принципов и норм, регулирующих отношения государств и других субъектов международного права в период вооруженных конфликтов (как международного, так и немеждународного характера), а также в целях ограничения бедствий войны определяющих недопустимые методы и средства ведения военных действий, защищающих жертв войны и устанавливающих ответственность за нарушение таких норм и принципов.
Международное право в целом возникло в значительной мере как право войны. Вышедшая в 1625 г. книга Г. Гроция называлась «О праве войны и мира» («De jure belli ac pacis»). Главное внимание уделялось определению правовых оснований для начала войны, т.е. праву на войну (jus ad bellum). Вторая часть - право войны (jus in bellum), устанавливающая правила ведения военных действий, развивалась медленнее. Защита жертв войны, раненых, пленных, мирного населения привлекла внимание международного права лишь во второй половине XIX в. Как отмечал Монтескье, международное право, естественно, основывается на том принципе, согласно которому различные народы должны во время мира делать друг другу как можно более добра, а во время войны причинять насколько возможно менее зла, не нарушая при этом своих истинных интересов. Именно это и стало движущей силой развития международного гуманитарного права с момента его зарождения.
Однако, по всей видимости, изначально у войны не было никаких правил, кроме закона силы и принципа «горе побежденным» (vae victis - лат.) . Но, в то же время, отдельные обычные нормы международного гуманитарного права появились в глубокой древности. Затем они были закреплены в международных договорах. В этих правилах поведения воюющим сторонам предписывалось, как им следует вести себя по отношению друг к другу. Например, почти повсеместно существовало правило, согласно которому нельзя было начинать войну, не объявив об этом предварительно своему противнику. В древности правила войны существовали в форме обычаев, а так же закреплялись во внутреннем праве. Например, в Законах Ману устанавливались строгие ограничения насилия, и в период боевых действий запрещалось применять отравленное оружие, убивать безоружных, пленных, просящих пощады, спящих и раненых. А в отношениях между государствами Древней Греции применялись обычные нормы, согласно которым: война не должна была начинаться без ее объявления; предписывалось хоронить погибших противников; при захвате городов нельзя было убивать укрывающихся в храмах и др. Но, в то же время, греки не знали режима пленных (их либо убивали, либо обращали в рабство), а убийство женщин, детей, стариков в захваченных вражеских городах считалось правомерным. Примерно такие же порядки были характерны и для Древнего Рима.
Правила ведения войны нашли отражение также и в чисто религиозных источниках. Например, в Коране фактически содержится требование вести боевые действия только против тех, кто сам принимает в них участие: «Сражайтесь во имя Аллаха с теми, кто сражается против вас, но не переходите границ дозволенного, ибо Аллах, воистину, не любит тех, кто переступает границы дозволенного» (Сура 2, стих 190). А далее в Коране можно увидеть запрет использовать храмы для причинения вреда врагу: «Но не сражайтесь с ними у мечети Запретной, если только не начнут они сражение там. Если же они станут сражаться, то убивайте их» (Сура 2, стих 191) . В последующем сходные положения (разумеется, с учетом их прогрессивного развития) нашли свое закрепление, например, в таких международно-правовых источниках МГП, как Женевские конвенции о защите жертв войны (1949). Так, в ст. 3 Конвенции (IV) о защите гражданского населения во время войны говорится: «лица, которые непосредственно не принимают участия в военных действиях, включая тех лиц из состава вооруженных сил, которые сложили оружие, а также тех, которые перестали принимать участие в военных действиях вследствие болезни, ранения, задержания или по любой другой причине, должны при всех обстоятельствах пользоваться гуманным обращением без всякой дискриминации по причинам расы, цвета кожи, религии или веры, пола, происхождения или имущественного положения или любых других аналогичных критериев» .
Таким образом, право, которое применялось в период вооруженных конфликтов до второй половины XIX в., было ограничено во времени и в пространстве в том смысле, что его нормы действовали только в ходе одной конкретной битвы или одного конкретного конфликта. Эти нормы менялись в зависимости от эпохи, места, нравственных устоев, культуры.
За тысячелетия произошли глубокие изменения в характере ведения войны. Вооруженные конфликты приобрели иной характер, как и их масштабы, с появлением огнестрельного оружия. Изменилось отношение к военнопленным, которые все чаще освобождались за выкуп, а также к раненым, которых выносили с поля битвы и которым оказывали помощь. Гуманизация вооруженных конфликтов значительно ускорилась в XIX в. с появлением общественных организаций, которые развернули свою деятельность во многих странах. В России во время Крымской войны (1853–1856) была создана Крестовоздвиженская община сестер милосердия, оказывавшая помощь раненым и больным на поле боя. Руководил ею русский хирург Н.И. Пирогов. Это организация явилась предвестником создания Международного комитета Красного Креста. Во время австро-итало-французской войны (1859 г.) швейцарский гражданин Анри Дюнан организовал помощь раненым после битвы под Сольферино. Его книга «Воспоминание о Сольферино» пробудила общественное сознание. В 1863 г. в Женеве был создан постоянный Международный комитет помощи раненым, сегодня – Международный комитет Красного Креста (МККК) .
Международное гуманитарное право как отрасль начало формироваться в XIX в. Специалисты считают, что начало международному гуманитарному праву было положено принятием в 1864 г. Конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях. Полностью международное гуманитарное право сформировалось лишь в XX в. Причем на смену обычным нормам пришли договорные писаные нормы. Нормы международного права, регламентирующие ведение военных действий, были в значительной степени кодифицированы в результате работы двух Гаагских конференций мира в 1899 и 1907 гг. Эти нормы в международном гуманитарном праве получили название «право Гааги». В 1949 г. в Женеве были приняты четыре конвенции о защите жертв войны. Нормы этих конвенций, а также двух дополнительных протоколов к ним 1977 г. в международном гуманитарном праве получили название «право Женевы» . Исходя из этого в литературе подразделяют право, применяемое в период войны, на две части: «право Гааги» как система норм, направленных на ограничение методов и средств ведения войны, и «право Женевы», включающее положения о защите жертв вооруженных конфликтов. В 2005 г. был принят Дополнительный протокол III к Женевским Конвенциям о введении помимо Красного Креста и Красного полумесяца дополнительной отличительной эмблемы – Красного Кристалла. В самом Протоколе III говорится, что «обязательство относиться с уважением к лицам и объектам, находящимся под защитой Женевских конвенций и Дополнительных протоколов к ним, вытекает из их статуса, предоставляющего им защиту согласно международному праву, и не зависит от использования отличительных эмблем, знаков или сигналов»; а так же подчеркивается, «что отличительным эмблемам не придается никакого религиозного, этнического, расового, регионального или политического значения» (§§ 4, 5 Преамбулы) .
Существенный вклад в становление и развитие международного гуманитарного права внес и продолжает вносить Международный комитет Красного Креста (МККК) - неправительственная международная организация. Во многом по инициативе МККК совершенствуется международное гуманитарное право. Члены организации проводят большую практическую работу по защите жертв вооруженных конфликтов в различных регионах мира. В России есть представительство МККК. Роль МККК заключается, в частности, в том, чтобы «выполнять задачи, возложенные на него Женевскими конвенциями, способствовать точному соблюдению положений международного гуманитарного права, применяемого во время вооруженных конфликтов, и принимать любые жалобы относительно предполагаемых нарушений этого права» (п. в ч. 1 ст. 4 Устава МККК) .
С принятием Устава ООН в праве войны произошли принципиальные изменения. Покончено с его главной в прошлом частью - с правом на войну. Принципы и нормы нацелены на ограничение бедствий войны. В результате право войны превратилось в гуманитарное право. В Консультативном заключении Международного суда ООН по делу о правомерности угрозы или применения ядерного оружия 1996 г. говорится, что комплекс норм, который первоначально назывался «законы и обычаи войны» («гаагское право»), а также «женевское право» представляют собой две отрасли права, применимого в период вооруженных конфликтов, и являются настолько тесно взаимосвязанными, что, как считается, они постепенно образовали единую сложную систему, известную сегодня как международное гуманитарное право. Положения Дополнительных протоколов 1977 г. отражают и подтверждают единый и многогранный характер этого права (§ 75 Консультативного заключения) .
Международное гуманитарное право имеет существенные особенности как в формировании, так и в реализации норм. Характерная черта международного гуманитарного права - защита прав и интересов человека в экстремальных условиях вооруженного конфликта. Основным принципом этого права является принцип гуманности, человечности. На основе принципа гуманности происходит развитие гуманитарного права, а также толкование его норм, их применение. Этот принцип нашел отражение уже в Гаагских конвенциях 1907 г., которые придали ему самостоятельное юридическое значение. Имеется в виду известная «оговорка Мартенса» . Она включена в Гаагскую конвенцию о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г. (Гаага, 18 октября 1907 г.). Соответствующее положение этой Конвенции установило, что в случаях, не предусмотренных конвенционными постановлениями, «население и воюющие остаются под охраною и действием начал международного права, поскольку они вытекают из установившихся между образованными народами обычаев, из законов человечности и требований общественного сознания» .
Некоторые авторы, исходя из первостепенной направленности МГП на защиту жертв войны, полагают, что одной из особенностей международного гуманитарного права является то, что стороны вооруженного конфликта рассматриваются как равноправные и равнообязанные, независимо от того, какая из них явилась нападающей или обороняющейся стороной, агрессором или жертвой агрессии. Это, однако, не исключает ответственность за нарушение соответствующих международно-правовых предписаний.
Еще одной особенностью МГП является его тесная связь с международным правом прав человека (МППЧ) . МГП и МППЧ регулируют сходные права, обеспечивая минимальный стандарт защиты прав человека в различных ситуациях. В Консультативном заключении от 9 июля 2004 г. Международный Суд отметил следующие особенности взаимосвязи между МГП и стандартами в области прав человека: существуют три возможные ситуации - одни права могут быть исключительно вопросами МГП; другие - исключительно вопросами стандартов в области прав человека; третьи - вопросами, охватываемыми обеими этими отраслями международного права. При этом МГП применяется как lex specialis по отношению к стандартам в области прав человека (§ 106) . МППЧ главным образом защищает эти права в мирное время, применяется ко всем людям и устанавливает обязанность государства в первую очередь обеспечивать права собственных граждан. МГП регулирует обязанности государства по отношению к определенным группам лиц (к примеру, военнопленным). МГП защищает права жертв вооруженных конфликтов и действует именно в этот период, в то время как в большинстве договоров по правам человека допускается частичная приостановка действия их положений на время войны. Здесь интересно отметить, что, к примеру, Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г. не допускает прекращения или приостановления действия договорных положений, относящихся к защите человеческой личности и содержащихся в договорах гуманитарного характера. Особенно это касается положений, исключающих любую форму репрессалий по отношению к лицам, пользующимся защитой по таким договорам (п. 5 ст. 60) . МГП взаимодействует и с иными отраслями, в частности, международным уголовным правом, правом международной безопасности, международным экологическим правом.
МГП отличается также своими непосредственно присущими ему принципами. Они сформулированы в действующих источниках этой отрасли международного права. Нельзя ожидать от воюющих сторон, от отдельного комбатанта их выполнения, если они нечетко сформулированы и не соответствуют реалиям сегодняшнего дня. Формулировка и юридическое закрепление принципов права вооруженных конфликтов – это объективная необходимость, порождаемая развитием средств и методов вооруженной борьбы, с одной стороны, и науки международного права – с другой. Нормы и принципы права вооруженных конфликтов могут стать правовым барьером на пути произвола и жестокостей в агрессивных войнах, так как определяют правила поведения воюющих сторон; их социальное назначение – в том, чтобы исключить произвол в период вооруженных конфликтов. Эти принципы условно можно разделить на три группы: общие; регулирующие средства и методы вооруженной борьбы; защиты участников вооруженной борьбы, а также гражданского населения. Вместе с тем нужно учитывать, что МГП базируется на основных принципах международного права, закрепленных в Уставе ООН, Заключительном акте Хельсинского Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г., Декларации о принципах международного права от 24. 10 1970 г.
В упомянутом Консультативном заключении от 08. 07. 1996 Международный суд указал, что главными принципами, содержащимися в текстах, составляющих основу МГП являются следующие: а) защита гражданского населения и гражданских объектов, различие между комбатантами и некомбатантами; гражданское население никогда не должно быть объектом нападения, и соответственно недопустимо применение оружия, которое своим действием охватывает не только военные, но и гражданские объекты; б) запрещение причинения излишних страданий комбатантам; соответственно запрещено применение оружия, причиняющего им такие страдания или бессмысленно усиливающего их страдания (§ 78) . В связи с этими принципами Суд также сослался на уже упоминавшуюся Декларацию Мартнеса (впервые включена В Гаагскую конвенцию 1899 г.). Современный вариант этой декларации сформулирован в п. 2 ст. 1 Дополнительного протокола I 1977 г.: «в случаях, не предусмотренных настоящим Протоколом или другими международными соглашениями, гражданские лица и комбатанты остаются под защитой и действием принципов международного права, проистекающих из установившихся обычаев, из принципов гуманности и из требований общественного сознания» . Здесь фактически идет речь об уже названном выше принципе гуманности.
В литературе среди отраслевых принципов МГП выделяют следующие: гуманизация вооруженных конфликтов – всеобщий и основополагающий принцип МГП; защита жертв войны; ограничение воюющих в выборе методов и средств ведения войны; охрана гражданских объектов и культурных ценностей; защита интересов нейтральных государств; охрана природной среды в период вооруженных конфликтов; ответственность государств и физических лиц за нарушение норм МГП.
Иногда выделяют и другие отраслевые принципы МГП. Например, принцип недопустимости дискриминации - с индивидами, пользующимися покровительством, следует обращаться без всякой дискриминации по причинам расы, религии, пола, имущественного положения, политических или других убеждений, социального происхождения или другого статуса, либо других аналогичных критериев. При любых обстоятельствах этот принцип действует без всякого различия характера или происхождения вооруженного конфликта, причин, которые воюющие стороны приводят в свое оправдание или на которые ссылаются. Обращение с индивидом определяется только его состоянием применительно к воинским правонарушениям. Этот принцип закреплен в Дополнительном протоколе I (ст. 1, 9, 43, 44) .
Раскроем содержание некоторых принципов МГП. Так, принцип ответственности государств и физических лиц за нарушение норм международного гуманитарного права означает неотвратимость ответственности государств и индивидов за причинение вреда в период вооруженных конфликтов и совершение серьезных нарушений Конвенций I–IV и Дополнительных протоколов I, II 1977 г., а также за совершение деяний, подпадающих под юрисдикцию Международного уголовного суда. Принцип охраны природной среды в период вооруженных конфликтов включает систему мер, направленных на предотвращение, ограничение и устранение ущерба природной среде в период ведения боевых действий, недопустимость военного или любого иного враждебного воздействия на природную среду, которые могут причинить ей обширный, долговременный и серьезный ущерб. Принцип защиты гражданских объектов означает сосредоточение усилий воюющих сторон на сохранении гражданских объектов, включая культурные ценности, недопустимости нападения на них в целях обеспечения безопасности и нормальных условий жизни гражданского населения. Объем и направленность данной работы объективно не позволяют рассмотреть подробно содержание всех принципов МГП.
Сущность и содержание МГП
Вопрос о сущности и содержании МГП тесно связан с предыдущим вопросом относительно понятия и особенностей данной отрасли международного права, однако представляется оправданным в силу большого числа регулируемых это отраслью вопросов рассмотреть проблемы, касающиеся ее содержания в отдельном разделе.
Эта задача осложняется еще и тем, что в международно-правовой доктрине не существует сколько-нибудь заметного единства по вопросам о существе и содержании МГП, а также места этой отрасли в системе современного международного права. Однако не вызывает сомнений, что МГП, являясь отраслью международного публичного права, обладает тем не менее специфическим содержанием (несмотря на некоторые частичные совпадения с правами личности). Оно сложно и богато, так как основной инструментарий - разнообразен и содержателен, а практика - обширна. Настоящая работа не претендует на детальное освещение этого права. Исходя из цели и объема данной работы, представляется возможным лишь в самых общих чертах рассмотреть основные элементы содержания МГП.
Нормы МГП направлены на всемерное ограничение насилия в сфере вооруженной борьбы, поэтому можно считать, что главным моментом, характеризующим природу и содержание норм международного гуманитарного права, применяемого в вооруженном конфликте, является его гуманистическая направленность.
МГП отличается своим специфическим предметом регулирования, который составляют: международные вооруженные конфликты, а также частично вооруженные конфликты немеждународного характера. В предмет МГП входят как отношения между субъектами в период вооруженной борьбы (средства, способы ведения войны и т.д.), так и их отношения в связи с такой борьбой (режим раненых, военнопленных, заключение соглашений о перемирии, подписание мирных договоров и т.д.) . Спектр правил, регулирующих эти отношения, очень широк. Он охватывает: 1) нормы, определяющие временные рамки вооруженного конфликта и регламентирующие порядок прекращения состояния войны (о начале войны и ее окончании, перемирии, капитуляции, мирном договоре); 2) нормы о пространственных ограничениях ведения военных действий (о театре войны, нейтралитете, нейтрализованных и демилитаризованных зонах, об оккупированных территориях); 3) нормы, содержащие характеристику статуса отдельных категорий лиц (режим раненых и больных, военнопленных, гражданского на селения, иностранных граждан, участники вооруженных конфликтов); 4) нормы, запрещающие или ограничивающие применение в условиях военных действий оружия, причиняющего излишние страдания людям и чрезмерные повреждения либо имеющего неизбирательное действие, т. е. средства, а также методы, применяемые сторонами при ведении военных действий; 5) нормы об ответственности за нарушение правил ведения войны, о наказании военных преступлений и преступлений против мира и человечества. Отдельно можно также выделить нормы, обеспечивающие международно-правовую защиту гражданских объектов, культурных ценностей и природной среды.
Сферой действия гуманитарного права, как и международного права в целом, является область межгосударственных отношений. Оно распространяется на любые вооруженные конфликты между государствами (международные вооруженные конфликты (МВК)) независимо от их различия, основанного на характере или происхождении конфликта или на причинах, выдвигаемых сторонами, находящимися в конфликте. Гуманитарное право распространяется и на случаи, когда применение вооруженных сил не встречает вооруженного сопротивления, например в случае оккупации части или всей территории иностранного государства при отсутствии вооруженного сопротивления (ст. 2, общая для всех Женевских конвенций 1949 г.) . Так, в ст. 2 Конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях 1949 г. говорится: настоящая Конвенция будет применяться в случае объявленной войны или всякого другого вооруженного конфликта, возникающего между двумя или несколькими сторонами (участниками конвенции), даже если одна из них не признает состояния войны, а также во всех случаях оккупации всей или части территории, даже если эта оккупация не встретит никакого вооруженного сопротивления. Если одна из находящихся в конфликте держав не является участницей настоящей Конвенции, участвующие в ней державы останутся, тем не менее, связанными ею в своих взаимоотношениях. Кроме того, они будут связаны Конвенцией в отношении вышеуказанной державы, если последняя принимает и применяет ее положения. Первый Дополнительный протокол 1977 г. содержит положение, согласно которому национально-освободительные войны являются международными вооруженными конфликтами. В пп. 3, 4 ст. 1 I ДП по этому поводу сказано: ситуации, упомянутые ст. 2, общей для всех Женевских конвенций 1949 г., включают вооруженные конфликты, в которых народы ведут борьбу против колониального господства и иностранной оккупации и против расистских режимов в осуществление своего права на самоопределение, закрепленного в Уставе ООН и в Декларации о принципах международного права (24. 10 1970 г.) . В соответствии с закрепленным упомянутой Декларацией принципом самоопределения ни одно из его положений не может толковаться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, действующих с соблюдением принципа равноправия и самоопределения народов и вследствие этого имеющих правительства, представляющие весь народ, принадлежащий к данной территории, без различия расы, вероисповедания или цвета кожи (ст. 1) . На основе этого положения можно сделать вывод: войны за отделение от такого рода государств не относятся к международным вооруженным конфликтам, осуществляемым в порядке самоопределения.
МГП начинает применяться в полном объеме с момента возникновения МВК, и его применение по общему правилу прекращается с окончанием МВК. Иногда МГП продолжает применятся даже после общего окончания военных действий, к примеру, на оккупированной территории (ст. 6 ЖК IV) или в отношении лиц, задержанных в связи с вооруженным конфликтом, до их окончательного освобождения, репатриации или устройства. Военные действия между государствами не должны начинаться без предварительного и недвусмысленного предупреждения, которое должно иметь форму или мотивированного объявления войны, или форму ультиматума с условным объявлением войны. Состояние войны должно быть без замедления оповещено нейтральным державам и будет иметь для них действительную силу лишь после получения оповещения (ст. 1, 2 Конвенции об открытии военных действий 1907 г.) . Однако объявление войны не делает незаконную войну законной. Принятое Генеральной Ассамблеей ООН в 1974 г. определение агрессии квалифицирует определенные действия как акты агрессии «независимо от объявления войны», например - вторжение или нападение вооруженных сил государства на территорию другого государства или любая военная оккупация, какой бы временный характер она ни носила, являющаяся результатом такого вторжения или нападения, или любая аннексия с применением силы территории другого государства или части ее и другие действия, указанные в ст. 3 соответствующей резолюции. При этом в ст. 2 этой резолюции говорится: применение вооруженной силы государством первым в нарушение Устава ООН является prima facie свидетельством акта агрессии. Женевские конвенции применяются независимо от объявления и признания войны. Официальное объявление влечет юридическое состояние войны независимо от фактического ведения военных действий. С момента объявления состояния войны происходит перестройка отношений между воюющими государствами, которая ведет к наступлению ряда юридических последствий: прекращаются дипломатические, консульские отношения; конфискуется собственность, принадлежащая вражескому государству; применяется специальный режим к гражданам неприятельского государства; прекращают действие договоры, рассчитанные на мирные отношения; начинают применяться нормы МГП и др. Прекращаются военные действия перемирием (местным или общим) и капитуляцией. Прекращение военных действий не прекращает состояния войны, которое требует мирного урегулирования. Формами прекращения состояния войны являются: мирный договор (наиболее предпочтительная форма – восстанавливает мирные отношения в полном объеме и позволяет урегулировать широкий круг вопросов, например, Соглашение об окончании войны и восстановлении мира во Вьетнаме 1973 г.); двусторонняя декларация (Декларация СССР и Японии от 19. 10. 1956 г.); односторонняя декларация (так, в 1956 г. Индия приняла Декларацию о прекращении состояния войны с Японией). Правовые последствия окончания войны: восстановление дипломатических отношений, международных договоров, прав и свобод граждан, решение территориальных вопросов, вопросов ответственности государств, организации уголовного преследования виновных в совершении военных и иных преступлений.
Характерная черта современного гуманитарного права состоит и в том, что оно распространяет свое действие и на вооруженные конфликты немеждународного характера (ВКНМХ). Этим конфликтам посвящен второй Дополнительный протокол 1977 г. (развивающий и дополняющий ст. 3 Женевских Конвенций), который указывает следующие характерные черты конфликта немеждународного характера: его пределы ограничены территорией государства; участниками являются вооруженные силы государства и антиправительственные вооруженные силы либо иные организованные вооруженные группы. Последние должны находиться под командованием, несущим ответственность за их действия; антиправительственные силы должны осуществлять такой контроль над частью территории, который позволяет им проводить непрерывные и согласованные военные действия и применять данный Протокол (п. 1 ст. 1). Не относятся к конфликтам немеждународного характера и не подпадают под действие второго Дополнительного протокола случаи нарушения внутреннего порядка и возникновения обстановки внутренней напряженности, такие, как беспорядки, отдельные и спорадические акты насилия или иные акты аналогичного характера, поскольку таковые не являются вооруженными конфликтами (п. 2 ст. 1) . Понятие ВКНМХ получило также развитие в Статуте Международного уголовного суда, в котором говорится, что он применяется к вооруженным конфликтам немеждународного характера, т. е. в отношении вооруженных конфликтов, которые имеют место на территории государства, когда идет длительный вооруженный конфликт между правительственными властями и организованными вооруженными группами или между самими такими группами (ст. 8) . В тех случаях, когда наличие немеждународного вооруженного конфликта не установлено, применяются общепринятые принципы и нормы о правах человека. Любой вооруженный конфликт, не выходящий за пределы государства, считается его внутренним делом. Государство вправе устанавливать нормы, регулирующие его отношения с восставшими гражданами, включая нормы, устанавливающие преступность восстания. Это положение признано как в научной литературе, так и в международной практике.
Вооруженный конфликт может одновременно иметь как международный, так и немеждународный характер. В решении Международного суда по делу «Никарагуа против США» говорилось, что с точки зрения международного гуманитарного права многосторонний конфликт может быть международным или немеждународным в зависимости от его участников. Конфликт между «контрас» и правительством Никарагуа носит немеждународный характер, а конфликт между Никарагуа и США, осуществившими вооруженное вмешательство во внутренний конфликт, - международный характер (§219) . Такую ситуацию иногда обозначают термином «интернационализированный вооруженный конфликт», который означает войну между двумя внутренними группировками, каждую из которых поддерживают разные государства; прямые военные действия между двумя иностранными государствами, осуществляющими военное вмешательство во внутренний вооруженный конфликт в поддержку противостоящих друг другу сторон, и войну с иностранным вмешательством в поддержку повстанческой группировки, воюющей против существующего правительства. Типичным примером в новой истории может служить вмешательство НАТО в вооруженный конфликт между Федеративной Республикой Югославия (ФРЮ) и Армией освобождения Косово (АОК) в 1999 г.
Действие гуманитарного права распространяется на ведение военных действий, где бы они ни происходили. Вместе с тем существуют и территориальные аспекты сферы его действия. С этой точки зрения различают: а) театр войны - все виды территории (сухопутная, воздушная, водная), в пределах которой воюющие вправе вести военные действия; б) театр военных действий - сухопутные, воздушные и водные пространства, на которых военные действия фактически ведутся. Ни театром войны, ни театром военных действий не могут быть территория нейтральных государств, нейтрализованные территории (например, архипелаг Шпицберген), Антарктика, космическое пространство, включая Луну и иные небесные тела (одновременно нейтрализованные и демилитаризованные территории). Установлены ограничения и на территории воюющих стран. Не могут быть театром военных действий, например, создаваемые воюющими сторонами санитарные зоны и местности, центры сосредоточения культурных ценностей и др. , а также необороняемые местности, если они соответствуют установленным условиям (ст. 59 ДП I). В Соглашении о деятельности государств на Луне, к примеру, говорится: запрещается создание на Луне военных баз, сооружений и укреплений, испытание любых типов оружия и проведение военных маневров (п. 4 ст. 3) .
Нейтралитет в войне - неучастие государства в войне и неоказание им помощи воюющим странам. Нейтралитет в войне может быть постоянным, т. е. неучастие в любой войне, и временным, т. е. неучастие в конкретной войне, о чем делается специальное заявление. Для МГП не существенно различие меду постоянно нейтральными государствами и государствами, заявившими о своем не участии в вооруженном конфликте. Государства, проводящие политику нейтралитета, обладают определенными правами и обязанностями. Основная обязанность нейтрального государства - воздержание от оказания активной помощи любому из воюющих и в соблюдении единых стандартов в отношениях с ними. Статус нейтрального государства определен Гаагскими конвенциями 1907 г. в отношении войны на суше и на море. Соответствующие положения стали обычными нормами международного гуманитарного права. В отношении воздушной войны аналогичные нормы не были созданы. Она регулируется по аналогии с сухопутной и морской войной. В соответствии с Конвенцией о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны территория нейтральных держав неприкосновенна (ст. 1). Она не может быть театром военных действий или объектом нападения, а также использоваться в иных военных целях. Воюющим воспрещается проводить через территорию нейтральной Державы войска или обозы с военными или съестными припасами. На территории нейтральной Державы в пользу воюющих не могут быть формируемы военные отряды и открываемы учреждения для вербовки. Нейтральная Держава обязана карать действия, противные нейтралитету, только в том случае, если эти действия совершены на ее собственной территории. Ответственность нейтральной Державы не возникает вследствие того, что частные лица отдельно переходят границу, чтобы поступить на службу одного из воюющих. Нейтральная Держава не обязана препятствовать вывозу или транзиту за счет того или другого из воюющих оружия, военных припасов и вообще всего, что может быть полезно армии или флоту. Все ограничительные или запретительные меры, принятые нейтральной Державой должны быть ею применяемы к воюющим одинаково. Не может рассматриваться как враждебное действие отражение нейтральной Державой, даже силою, покушений на ее нейтралитет. Нейтральное Государство, принявшее на свою территорию войска, принадлежащие к воюющим армиям, обязано водворить их по возможности далеко от театра войны. Оно может содержать их в лагерях и даже подвергнуть заключению в крепостях или приспособленных для этой цели местах т. д. (ст. 2, 4 – 7, 9 - 11) . В соответствии с Конвенцией о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае морской войны всякие враждебные действия, включая захват и осуществление права осмотра, совершенные военными судами воюющих в территориальных водах нейтральной Державы, составляют нарушение нейтралитета и строго воспрещаются (ст. 2). Воюющим сторонам не разрешается в территориальном море нейтрального государства захватывать торговые суда другой воюющей стороны, создавать в них, в портах и на рейдах базы для проведения военно-морских операций, устанавливать радиостанции для связи со своими вооруженными силами, оборудовать и вооружать суда для ведения военных действий после выхода их из территориального моря.
В воздушном пространстве нейтрального государства воюющим сторонам запрещается: 1) осуществлять пролет самолетов; 2) преследовать самолеты противника и вступать с ними в бой; 3) провозить свои войска и военное имущество. Нейтральное государство имеет право: 1) задерживать приземлившиеся военные самолеты воюющих сторон, а их экипажи интернировать до окончания войны; 2) разрешать перевозку на самолетах раненых и больных воюющих сторон.
В ходе вооруженного конфликта одна из воюющих сторон может обрести контроль над частью или всей территорией другой, т.е. оккупировать ее. Оккупация не наделяет оккупанта суверенными правами. Он не вправе аннексировать или передать другому государству эту территорию. Ее судьба решается лишь при окончательном мирном урегулировании. Согласно Уставу ООН завоевание не является законным методом приобретения территории. Основной критерий оккупации носит фактический характер - установление реальной власти над территорией. IV Гаагская конвенция 1907 г. установила, что территория считается оккупированной, когда она реально становится подвластной армии противника. Оккупация распространяется лишь на ту часть территории, на которой эта власть установилась и реально осуществляется. Согласно общей для всех четырех Женевских конвенций 1949 г. ст. 2 режим оккупации применяется и в том случае, если территория занята без вооруженного сопротивления. Управление осуществляется оккупационной администрацией с учетом соответствующих норм гуманитарного права, по возможности сохраняя действие местных законов. В пределах возможного оккупационные власти обязаны уважать основные права человека, а также права, определенные международными нормами по гуманитарным вопросам. Согласно III Женевской конвенции 1949 г. личный состав ополчений и добровольческих отрядов (включая организованные движения сопротивления), действующих на оккупированной территории, имеют право на статус военнопленных.
В Разделе I (методы и средства ведения войны) I Дополнительного протокола к Женевским конвенциям сказано: в случае любого вооруженного конфликта право сторон, находящихся в конфликте, выбирать методы или средства ведения войны не является неограниченным. Запрещается применять оружие, снаряды, вещества и методы ведения военных действий, способные причинить излишние повреждения или излишние страдания. Запрещается применять методы или средства ведения военных действий, которые имеют своей целью причинить или, как можно ожидать, причинят обширный, долговременный и серьезный ущерб природной среде (ст. 35) .
Методы ведения войны – способы, которые применяются сторонами при ведении военных действий и использовании средств ведения войны. Средства ведения войны – те виды оружия и иные технические средства, которые используются сторонами для достижения военных целей. К запрещенным методам относятся: 1) предательское убийство или ранение лиц войск неприятеля; 2) нападение на лиц, вышедших из строя; 3) взятие заложников; 4) отдача приказа - никого не оставлять в живых; 5) принуждение лиц служить в вооруженных силах неприятеля; 6) бомбардировка незащищенных городов и др. К запрещенным средствам ведения военных действий относятся: 1) взрывчатые, зажигательные, легко разворачивающиеся или сплющивающиеся в человеческом теле пули; 2) снаряды, назначением которых является распространение удушающих или вредоносных газов; 3) удушливые, ядовитые или другие подобные газы; 4) бактериологические средства; 5) химическое оружие; 6) средства воздействия на природную среду, имеющие широкие, долгосрочные или серьезные последствия, в качестве способов разрушения, нанесения ущерба или причинения вреда; 7) оружие, основное действие которого заключается в нанесении повреждений осколками, не обнаруживаемыми в человеческом телерентгеном; 8) кассетные, шариковые бомбы, мини-ловушки; 9) нападение на гражданское население или гражданские объекты с применением зажигательного оружия, а также на военный объект, расположенный в районе сосредоточения гражданского населения; 10) превращение лесов или других видов растительного покрова в объект нападения с применением зажигательного оружия; 11) лазерное оружие, специально предназначенное для использования в боевых действиях в целях причинения постоянной слепоты органам зрения человека, не использующего оптические приборы; 12) противопехотные мины, не являющиеся дистанционно устанавливаемыми минами; 13) дистанционно устанавливаемые мины, не соответствующие положениям о самоуничтожении и самодезактивации; 14) дистанционно устанавливаемые мины, не являющиеся противопехотными минами, если они не оснащены эффективным механизмом самоуничтожения или самонейтрализации после использования их в военных целях. Что касается особенностей правил ведения морской войны, то здесь имеются некоторые ограничения, предусмотренные рядом международных правовых актов. Например, международное право запрещает использовать морскую блокаду, если она публично не объявлена блокирующим государством, а также не является действительной или реальной.
Нормы, обеспечивающие международно-правовую защиту гражданских объектов, культурных ценностей и природной среды содержатся в целом ряде международно-правовых актов, например, таких как, Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта (1954 г.), Дополнительных протоколах I (например, ст. 52 - 56) и II (например, ст. 16) 1977 г., Конвенция о мерах, направленных на запрещение и предупреждение незаконного вывоза, вывоза и передачи прав собственности на культурные ценности (1970 г.), Римский статут Международного уголовного суда (ст. 8), Конвенция об обычном оружии 1980 г. (преамбула), различные конвенции ЮНЕСКО, и др. В отношении общей защиты гражданских объектов установлены следующие правила: гражданские объекты не должны являться объектом нападения или репрессалий. Гражданскими объектами являются все те объекты, которые не являются военными объектами. Нападения должны строго ограничиваться военными объектами. Что касается объектов, то военные объекты ограничиваются теми объектами, которые в силу своего характера, расположения, назначения или использования вносят эффективный вклад в военные действия и полное или частичное разрушение, захват или нейтрализация которых при существующих в данный момент обстоятельствах дает явное военное преимущество. В случае сомнения в том, не используются ли объект, который обычно предназначен для гражданских целей, например, место отправления культа, жилой дом или другие жилые постройки, или школа, для эффективной поддержки военных действий, предполагается, что такой объект используется в гражданских целях (п. 1 – 3 ст. 52 ДП I) .
Как видно, МГП представляет собой целый комплекс принципов и норм, регулирующих самые разные аспекты отношений субъектов МГП в целях решения множества гуманитарных задач, возникающих в связи с вооруженными конфликтами различного уровня. Но здесь не представляется возможным исчерпывающе охарактеризовать содержание институтов МГП.
Источники, субъекты МГП, статус отдельных категорий лиц
МГП содержит более 80 международных договоров, деклараций и иных нормативных актов, в которых сформулированы вопросы отношений, связанных с подготовкой и ведением операций (боевых действий), международно-правовые обязательства, ответственность государств и физических лиц и др. В предыдущих разделах уже было сказано несколько слов о развитии и кодификации МГП, а также приведено достаточное количество примеров источников МГП. Настало время в общих чертах охарактеризовать систему основных способов объективированного выражения содержания МГП.
К основным источникам МГП относятся: международные договоры; международные обычаи. Международный обычай распространяется в основном на те отношения в период вооруженного конфликта, которые не урегулированы конвенциями. Особенность таких обычаев в том, что они, в силу всеобщности их признания, являются обязательными и для государств, которые формально не относятся к участникам конвенциональных соглашений. Примером здесь может служить упоминавшаяся выше ст. 2, общая для всех Женевских конвенций. Обычай, кроме того, может восполнять правовые пробелы. Международное признание получила «оговорка Мартенса» (о ней также уже говорилось выше), которая впоследствии приобрела форму правового обычая.
Традиционно договоры по МГП, в свою очередь, объединяются в большие группы: «право Гааги» и «право Женевы» (о чем также упоминалось выше). Гаагское право объединяет конвенции, которые непосредственно регулируют порядок ведения военных действий, определяя права и обязанности воюющих сторон. Особая роль принадлежит Гаагским конференциям 1899 и 1907 гг. Их итогом стали, в том числе, конвенции: о законах и обычаях сухопутной войны; о положении неприятельских торговых судов при начале военных действий; об обращении торговых судов в суда военные и др. Кодификация в этой области продолжалась и в дальнейшем, так, например, в 1997 г. была подписана Конвенция о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении, а до этого целый ряд других. Женевское право охраняет интересы военных, вышедших из строя, и лиц, не принимающих участия в боевых действиях. Оно включает договоры, которые направлены на защиту жертв вооруженных конфликтов, обеспечивая им гуманное обращение и уважение прав. Сюда относятся Женевские конвенции о защите жертв войны1949 г.: об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях (I); об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море (II); об обращении с военнопленными (III); о защите гражданского населения во время войны (IV); а также Дополнительные протоколы к ним (I, II 1977г. и III 2005 г.) Из этого видно, что в настоящее время МГП – одна из наиболее разработанных отраслей международного права.
Основными субъектами МГП являются государства. В вооруженном конфликте, как правило, противостоят друг другу государства. Именно государства формулируют принципы и нормы, составляющие правила ведения войны, и несут ответственность за обеспечение их соблюдения. Например, в ст. 1 Женевской Конвенция (I) об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях 1907 г. закреплено: «Высокие Договаривающиеся Стороны (т. е. государства) обязуются при любых обстоятельствах соблюдать и заставлять соблюдать настоящую Конвенцию» . Государства могут также выступать в роли специального субъекта МГП – державы покровительницы, на которую возлагается обязанность охраны интересов воюющих сторон и осуществления международного контроля за соблюдением ими правил ведения войны. Так, в ст. 8 Женевской Конвенция (II) об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море зафиксировано: «Конвенция будет применяться при содействии и под контролем держав - покровительниц, на которых возложена охрана интересов Сторон, находящихся в конфликте»; «представители или делегаты держав - покровительниц ни в коем случае не должны выходить за рамки своей миссии, которая определена настоящей Конвенцией; они должны, в частности, принимать во внимание настоятельные нужды безопасности Государства, при котором они выполняют свои функции» . Державы-покровительницы назначаются из числа нейтральных государств, например, для наблюдения за уважением прав пленных. Соответствующие функции могут осуществляться МККК.
Самостоятельные субъекты МГП – нации и народы, борющиеся за освобождение и независимость. Это вытекает из общепризнанных принципов и норм международного права и находит развитие в Женевских конвенциях 1949 г. Уже упоминавшееся выше ст. 2, общая для Женевских конвенций, закрепляет: «если одна из находящихся в конфликте держав не является участницей настоящей Конвенции, участвующие в ней державы останутся тем не менее связанными ею в своих взаимоотношениях. Кроме того, они будут связаны Конвенцией в отношении вышеуказанной державы, если последняя принимает и применяет ее положения». Это вполне применимо к борющимся нациям и народам. Они, не всегда являясь первоначальными участниками договоров по МГП, в ходе вооруженной борьбы применяют их, возлагая на себя обязанности и приобретая права. Правомерность борьбы за независимость неоспорима. Так, в Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 г. провозглашается: подчинение народов иностранному игу и господству и их эксплуатация являются отрицанием основных прав человека, противоречат Уставу ООН и препятствуют развитию сотрудничества и установлению мира во всем мире; все народы имеют право на самоопределение; свободно устанавливают свой политический статус и осуществляют свое экономическое, социальное и культурное развитие. Правосубъектностью воюющей стороны обладают и участники внутренних вооруженных конфликтов (гражданских войн), выступающие против политики геноцида, расизма и др. На это указывается (в уже упоминавшихся выше) ст. 3 Женевских конвенций 1949 г. и ст. 1 Дополнительного протокола II от 1977 г. Т. е. речь здесь идет о немеждународных вооруженных конфликтах.
Международные организации также являются субъектами МГП. Это прежде всего ООН, которая в случае нарушения мира и актов агрессии может непосредственно принимать участие в вооруженном конфликте. Совет Безопасности ООН уполномочивается предпринимать такие действия воздушными, морскими или сухопутными силами, какие окажутся необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности (ст. 42 Устава ООН) . ЮНЕСКО уполномочена осуществлять кодификацию норм по охране культурного наследия во время вооруженных конфликтов; в соответствии с Гаагской конвенцией 1954 г. оказывает сторонам конфликта техническую помощь (составление карт культурных ценностей и др.). МККК – организация, наделенная международным сообществом мандатом на защиту и предоставление помощи жертвам вооруженных конфликтов. МККК имеет право заниматься гуманитарной деятельностью на территории воющих сторон. Задачи: помощь раненым и больным, розыск пропавших без вести, помощь гражданским лицам, привлечение внимания к нарушениям МГП и др. Международный комитет голубого щита, созданный в 1966 г. для защиты культурных ценностей, которым угрожают войны и природные катастрофы.
В вооруженных конфликтах международного характера противоборствующие государства представлены, как правило, военным организмом, основу которого составляют вооруженные силы. Именно на них распространяется предписаний правил ведения войны. Состав и структура вооруженных сил определяются национальным законодательством. Вооруженные силы стороны, находящейся в конфликте, состоят из всех организованных вооруженных сил, групп и подразделений, находящихся под командованием лица, ответственного перед этой стороной за поведение своих подчиненных, даже если эта сторона представлена правительством или властью, не признанными противной стороной. Такие вооруженные силы подчиняются внутренней дисциплинарной системе, которая, среди прочего, обеспечивает соблюдение норм международного права, применяемых в период вооруженных конфликтов (п. 1 ст. 43 ДП I). Лица, входящие в состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте (кроме медицинского и духовного персонала), являются комбатантами, т.е. они имеют право принимать непосредственное участие в военных действиях (п. 2 ст. 43 ДП I) .
Итак, участники вооруженных конфликтов делятся на комбатантов (сражающихся) и некомбатантов (несражающихся). К комбатантам относится весь строевой состав: вооруженных сил (сухопутных, морских и воздушных войск); ополчений, добровольческих и партизанских отрядов, движений сопротивления; население неоккупированой территории, которое стихийно берется за оружие для борьбы с вторгающимися войсками, не успев сформироваться в регулярные войска. Чтобы отвечать статусу комбатантов, они должны: иметь во главе лицо, несущее ответственность за подчиненных; иметь определенный и ясно видимый издали отличительный знак; открыто носить оружие; соблюдать правила ведения войны. К некомбатантам относятся: медицинский персонал; духовный персонал, интендантский состав, военные юристы, корреспонденты, другие лица, выполняющие функции по обеспечению боевой деятельности вооруженных сил. Правовое положение комбатантов и некомбатантов различное. На первых распространяется режим военного плена, а на вторых - не распространяется. Некомбатанты не должны считаться военнопленными. Они будут, однако, пользоваться, по меньшей мере, преимуществами и покровительством настоящей Конвенции, и им будут также предоставлены все возможности, необходимые для оказания медицинской и духовной помощи военнопленным (ст. 33 III Женевской конвенции 1949 г.) . Комбатанты, будучи участниками МВК, обладают определенными правами и обязанностями. Они имеют право участвовать в военных действиях, но обязаны соблюдать законы и обычаи войны. Комбатант не может привлекаться к ответственности за само участие в военных действиях. Комбатанты – законная военная цель и могут подвергаться нападениям. Они несут ответственность за военные преступления и иные нарушения МГП, пользуясь гарантиями надлежащей судебной процедуры и правом на защиту. Законные участники вооруженных конфликтов – добровольцы. В ст. 6 Конвенции о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны 1907 г. говорится: «Ответственность нейтральной Державы не возникает вследствие того, что частные лица отдельно переходят границу, чтобы поступить на службу одного из воюющих». «Нейтральный не может ссылаться на свой нейтралитет: а) если он совершает действия, враждебные по отношению к воюющему; б) если он совершает действие в пользу воюющего, а именно если он добровольно поступает на службу в ряды военных сил одной из сторон» .
Военный разведчик, собирающий сведения о противнике в форме своей армии, в случае пленения может пользоваться правами военнопленного. Военный шпион (лазутчик) - лицо, тайно собирающее сведения в районе действия армии противника с целью их передачи своей армии, в случае пленения не вправе рассчитывать на статус военнопленного (ст. 46 ДП I). Иными словами, его могут судить по законам военного времени. Наемник - лицо, которое: специально завербовано на месте или за границей для участия в насильственных военных действиях, направленных на: свержение правительства или подрыв конституционного строя государства; подрыв территориальной целостности государства; принимает участие в таких действиях, получив личную выгоду или надеясь ее получить в виде значительного материального вознаграждения; не является гражданином или постоянным жителем государства, против которого направлены его действия (наемнику присущи и другие признаки (ст. 47 ДП I)). Наемник не пользуется статусом военнопленного. Он является преступником и должен нести уголовную ответственность за совершенные им преступления.
К жертвам войны международное гуманитарное право относит: 1) раненых; 2) больных; 3) потерпевших кораблекрушение из состава вооруженных сил на море; 4) военнопленных; 5) гражданское население. Правовой статус раненых и больных определен соответствующими Женевскими конвенциями 1949 г (I, II) и в I и II Дополнительных протоколах1977 г. Понятие «раненые» и «больные» распространяется как на комбатантов, так и на некомбатантов. В отношении указанных лиц нельзя: посягать на жизнь и физическую неприкосновенность; брать в заложники; посягать на человеческое достоинство; без судебного решения осуждать и применять наказание. Медицинские учреждения и медицинский персонал пользуются уважением и защитой, на них нельзя совершать нападение. Попавшие во власть неприятеля раненые и больные воюющей армии считаются военнопленными, и к ним должен применяться режим военного плена.
Правовой статус военнопленных определен соответствующей Женевской Конвенцией 1949 г. (III) и в I Дополнительном протоколе 1977 г. (ст. 43-47). К этой категории лиц относятся попавшие в плен воюющие, т. е. комбатанты. Они находятся во власти неприятельского государства, а не отдельных лиц или воинских частей. К военнопленным нельзя применять акты насилия, запугивания и оскорбления. Необходимо уважать их личность и честь. Нельзя совершать действия, которые могут привести к смерти военнопленного или угрожать его здоровью. Запрещается дискриминация военнопленного вследствие его расы, национальности, вероисповедания, политических убеждений. Эти требования относятся и к участникам вооруженного конфликта немеждународного характера. После взятия в плен военнопленные должны быть отправлены в лагеря, возглавляемые офицером из состава регулярных вооруженных сил воюющего государства, расположенные далеко от зоны военных действий. Сохраняется гражданская правоспособность военнопленного. Как только прекращаются военные действия, военнопленные должны быть освобождены, если они не привлекаются к уголовной ответственности за военные преступления. Правовой статус гражданского населения регулируется соответствующей Конвенцией 1949 г. (IV) и в I и II Дополнительных протоколах 1977 г. В соответствии со ст. 50 ДП I гражданским лицом является любое лицо, не принадлежащее к комбатантам и не участвующих в военных действиях. В случае сомнения относительно того, является ли какое-либо лицо гражданским лицом, оно считается гражданским лицом. Гражданское население состоит из всех лиц, являющихся гражданскими лицами. Присутствие среди гражданского населения отдельных лиц, не подпадающих под определение гражданских лиц, не лишает это население его гражданского характера. Защита гражданского населения осуществляется в обоих видах вооруженных конфликтов - международного и немеждународного характера. Гражданскому населению необходимо предоставлять права и свободы без дискриминации по признакам расы, национальности, религии и политических убеждений. Нельзя применять к гражданскому населению любые меры физического или морального воздействия в целях получения от них каких-либо сведений. В ходе вооруженного конфликта запрещается причинять физические страдания гражданскому населению. Нельзя предпринимать любые меры, которые ведут к гибели населения, в том числе убийства, пытки, телесные наказания, увечья, медицинские и научные опыты. В отношении гражданского населения запрещены также коллективные наказания, испытание голодом, физическое или моральное воздействие, террор, грабеж, взятие заложников. Ни в коем случае нельзя совершать угон, а также депортацию гражданского населения на территорию оккупирующего или любого другого государства. Запрещается принуждать лиц оккупированного государства служить в вооруженных силах оккупирующего государства и др.
Принцип международно-правовой ответственности государства установлен международными обычаями и договорами. Так, в ст. 91 ДП I говорится: сторона, находящаяся в конфликте, которая нарушает положения Женевских Конвенций или настоящего Протокола, должна возместить причиненные убытки, если к тому есть основание. Она несет ответственность за все действия, совершаемые лицами, входящими в состав ее вооруженных сил. Подобная норма содержится и в IV Гаагской конвенции 1907 г. (ст. 3). Положения, касающиеся индивидуальной уголовной ответственности, не влияют на ответственность государства по МП. За нарушение норм МГП государство несет как политическую в сатисфакции, так и материальную ответственность в форме реституции и компенсации. Государства, нарушившие международное гуманитарное право, обязаны возместить убытки, если к тому есть основания. Нарушения международного гуманитарного права, совершенные лицами из состава вооруженных сил государства, вменимы данному государству, поскольку вооруженные силы являются государственным органом. При этом звание военнослужащего не имеет значения. Некоторые действия, совершенные в период вооруженных конфликтов, рассматриваются как международные уголовные преступления, и ответственность за них несут в индивидуальном порядке участники военных действий, соучастники, их пособники. Среди этих преступлений международного характера фигурируют и военные преступления, т. е. серьезные нарушения международного гуманитарного права, которые государства считают международными преступлениями. При этом в ряде случаев военные преступления могут накладываться на иные международные преступления (против мира, человечности, террористические акты, пытки, наемничество и др.). Первые международные военные трибуналы были созданы после окончания Второй мировой войны для судебного преследования высших военных преступников Германии и Японии. С этой целью был разработан Устав Международного военного трибунала, который определил военные преступления как «нарушения законов или обычаев войны» (ст. 6) . В Конвенции о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества (1968 г.) закреплено: никакие сроки давности не применяются к военным преступлениям, как они определены в Уставе Международного военного трибунала от 8 августа 1945 г., а также к преступлениям против человечества, независимо от того, были ли они совершены во время войны или в мирное время (ст. 1) . Принцип личной ответственности лиц, виновных в совершении военного преступления, отражен в Уставе Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии, в ст.7 которого говорится: лицо, которое планировало, подстрекало, приказывало, совершало или иным образом содействовало или подстрекало к планированию, подготовке или совершению преступлений (серьезное нарушение Женевских конвенций 1949 года, нарушение законов или обычаев войны, геноцид, преступления против человечности), несет личную ответственность за это преступление. Должностное положение обвиняемого в качестве главы государства или правительства или ответственного чиновника не освобождает это лицо от уголовной ответственности и не является основанием для смягчения наказания. Это принцип также отражен в Уставе Международного уголовного трибунала по Руанде, в Римском Статуте Международного уголовного суда.
Актуальные проблемы и перспективы МГП
Целесообразность существования и развития МГП бесспорна. Но при этом возникают разные вопросы: о вооруженных конфликтах между какими государствами может практически ныне идти речь; о применении каких незапрещенных средств ведения военных действий может сегодня или завтра вестись речь в ходе международных и немеждународных вооруженных конфликтов. Ответ на первый вопрос сводится, видимо, к тому, что речь не может идти о вооруженном конфликте между великими державами, ибо это привело бы к возникновению третьей мировой войны и неизбежной гибели человеческой цивилизации в ее горниле. Второй вопрос касается средств и методов ведения вооруженной борьбы, в частности используемых вооружений. Таковые должны сводиться к так называемым обычным вооружениям, оружию избирательного действия, которое можно применять непосредственно против неприятельских вооруженных сил, не затрагивая гражданское население и сопутствующий вооруженным силам медицинский и прочий персонал. Но научно-техническая революция и гонка вооружений привели к изобретению значительного числа новых видов оружия массового поражения. В будущем речь может идти в частности, об оружии лучевого поражения, инфразвуковом оружии, генетическом оружии, этническом психотропном оружии, геофизическом оружии и т.д. Существенно совершенствуется и так называемое обычное оружие. Недаром в 1981 г. была заключена Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерное повреждение или имеющими неизбирательное действие. Конечно, главной задачей современности является исключение международных вооруженных конфликтов из жизни международного сообщества государств, поддержание международного мира и безопасности объединенными усилиями прежде всего великих держав - постоянных членов Совета Безопасности ООН. Но в реальной действительности возникают и продолжают существовать десятки вооруженных конфликтов так называемой малой интенсивности, и международное гуманитарное право сохраняет свое значение и действенность, служит цели минимизации тяжких их последствий для вовлеченных в них сторон и всего человечества.
Можно сказать, что в современных вооруженных конфликтах гуманитарные ценности не соблюдаются не из-за недостатка норм, а из-за недостаточного уважения этих норм. Перед международным сообществом стоит целый ряд проблем с соблюдением МГП, которые требуют решения. Эти проблемы связаны с такими явлениями, как терроризм, интернирование, ведение боевых действий, оккупация, санкции и др.
В последние годы проблемы имплементации МГП связаны с тенденцией государств называть террористическими любые военные действия, совершаемые против них вооруженными группами, особенно если это происходит в условиях вооруженного конфликта немеждународного характера. Это вызывает путаницу в проведении различия между законными военными действиями, в том числе совершаемыми повстанцами внутри страны против военных объектов, и террористическими актами. Не существует исчерпывающего международного юридического определения такого явления, как терроризм. МГП не дает определения этого термина, но однозначно запрещает в период вооруженных конфликтов большинство деяний, которые были бы квалифицированы всеми как «террористические», будь они совершены в мирное время. В этом отношении МГП применимо как к регулярным вооруженным силам, так и к негосударственным вооруженным группам. В иных ситуациях террористические акты подпадают под действие других сводов законов, в частности под национальное уголовное законодательство. Основной принцип МГП заключается в том, что лица, принимающие участие в вооруженном конфликте, должны всегда проводить различие между гражданским населением и воюющими (комбатантами), а также между гражданскими сооружениями и военными объектами. Тем самым МГП запрещает совершать умышленные или прямые нападения на гражданское население или гражданские сооружения, а также нападения неизбирательного характера. Запрещается также использование «живых щитов» и взятие заложников. Если ситуация насилия перерастает в вооруженный конфликт, ничего, по существу, не меняется, если мы такие деяния назовем «терроризмом», поскольку они уже представляют собой преступления согласно международному гуманитарному праву. МГП специально запрещает теракты против гражданского населения, находящегося во власти противника, а также запрещает сторонам вооруженного конфликта терроризировать гражданское население при ведении боевых действий. Принципиальное различие между МГП и правовым режимом, регулирующим запрет терроризма, таково: МГП исходит из того, что определенные акты насилия – против военных объектов и военного персонала – не запрещены, в то время как любой террористический акт запрещен по определению и является преступлением. Не следует смешивать два этих режима, учитывая разную логику их обоснования и нормы, применимые к ним. Это особенно важно в ситуациях вооруженных конфликтов немеждународного характера, когда ярлык «терроризм» может служить дополнительным фактором, провоцирующим организованные вооруженные группы не соблюдать МГП (поскольку по национальному законодательству они и так уже подлежат уголовному преследованию). МГП не применимо, когда имеет место террористический акт или когда задерживаются лица, подозреваемые в террористической деятельности вне рамок конфликта.
Постоянно ведутся споры по поводу интерпретации существующих положений МГП, касающихся интернирования (или административного содержания под стражей). При составлении проектов законов по борьбе с терроризмом государства все чаще ссылаются на административное содержание под стражей. Но международного соглашения о законности такого содержания не существует. Правовыми основами действующих норм являются: Женевская конвенция IV; ст. 75 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям, которая, как считают, относится к обычному международному праву; ст. 3, общая для Женевских конвенций; Дополнительный протокол II и обычные нормы международного гуманитарного права. Несмотря на то, что порядок интернирования во время международных вооруженных конфликтов определяется в IV Женевской конвенции и Дополнительном протоколе I, в этих договорах недостаточно конкретизируются процессуальные права интернированных лиц, подробно не оговариваются в них и вопросы, касающиеся правового режима, который должны применять удерживающие власти. Что же касается немеждународных вооруженных конфликтов, то здесь еще меньше ясности в отношении того, как должно быть организовано административное содержание под стражей. В ст. 3, общей для Женевских конвенций, которая применяется как минимальный стандарт ко всем немеждународным вооруженным конфликтам, не содержится положений, регулирующих интернирование, т. е. административное содержание под стражей лиц, задержанных по соображениям безопасности, за исключением требования гуманно обращаться с этими лицами. Можно сказать, что права лиц, интернированных по соображениям безопасности в период вооруженного конфликта – как международного, так и немеждународного, – относятся к той категории прав, которые могут быть вопросами, охватываемыми как МГП так и МППЧ (см., например, Консультативное заключение Международного Суда от 09. 07. 2004.). Учитывая отсутствие норм, регулирующих интернирование во время немеждународных вооруженных конфликтов, создание перечня соответствующих процессуальных принципов и гарантий должно вестись на основе положений права прав человека. Обращение к праву прав человека как правовому режиму, дополняющему гуманитарное право, специально предусматривается в обоих Дополнительных протоколах к Женевским конвенциям (например, ст. 72, 75 ДП I) .
В последние годы правовой статус оккупации вызывает много вопросов, поскольку режимы оккупаций становятся все более сложными. Международное право регулирует ситуации частичной или полной оккупации территории армией неприятеля. Однако в последние годы возникают вопросы о соответствии и применимости международного гуманитарного права в условиях некоторых ситуаций оккупации и других форм административного управления территорией иностранной державы. Источниками правовых норм, касающихся режима оккупации, являются Гаагское положение 1907 года, Четвертая Женевская конвенция 1949 года и некоторые положения Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям, принятого в 1977 году. Однако ряд экспертов ставят под сомнение правовые нормы, касающиеся режима оккупации, на том основании, что они плохо приспособлены к многообразным особенностям современных ситуаций оккупации. Утверждается, что требование сохранения status quo ante, заранее исключающее какие-либо значимые изменения в правовой, политической, институциональной и экономической системах, действующих на оккупируемой территории, является слишком жестким. Существует также мнение, что смена деспотичных режимов или восстановление несостоятельных государств путем оккупации служат интересам международного сообщества и, возможно, необходимы для поддержки или восстановления международного мира и безопасности. Помимо этого, в ряде случаев возникает вопрос о совместимости правовых норм, касающихся режима оккупации, с правом прав человека и правом на самоопределение. Отступление от правовых норм, касающихся режима оккупации, принимается основными доктринальными источниками в той степени, в которой оно не нарушает императивных норм международного публичного права. В этой связи также говорится о важной роли Совета Безопасности ООН. Однако необходимо установить определенные пределы трактовки существующих положений, чтобы не нарушать четкого баланса, который устанавливают правовые нормы, касающиеся режима оккупации.
МГП проводит принципиальное различие между двумя категориями лиц в ситуации вооруженного конфликта – военнослужащими и гражданскими лицами. В современных вооруженных конфликтах происходит стирание граней между функциями гражданских и военных лиц. Проведение различия между гражданским населением и военнослужащими затрудняется еще и тем, что гражданские лица зачастую принимают непосредственное участие в военных действиях. В сегодняшних вооруженных конфликтах силы воюющих сторон часто оказываются неравны, особенно в том, что касается имеющихся у них вооружений и технологий. Более слабая сторона может использовать население в качестве «живого щита» или нападать на «уязвимые цели», что приводит к жертвам среди гражданского населения, а также совершать преднамеренные нападения на гражданское население в пропагандистских целях, чтобы дискредитировать более сильную сторону. В таких конфликтах более слабая сторона нередко угрожает использовать химическое, биологическое и другое очень опасное оружие. Все это – нарушение МГП. В ответ более сильная сторона может использовать деяния слабой стороны для оправдания снижения требований к своим действиям, что ведет к прогрессирующему размыванию правовых принципов. Существуют серьезные опасения, что террористы смогут завладеть ядерным или радиологическим оружием и применить его в большом городе. Но представляется, что препятствия, мешающие террористам завладеть ядерным оружием, чрезвычайно велики. Обычные инструменты права, используемые против распространения ядерного оружия, препятствуют и ядерному терроризму. Следовательно, готовность усиливать Договор о нераспространении ядерного оружия 1968 г., сокращение числа боеголовок и количества критического ядерного топлива еще больше снизят опасность ядерного терроризма. В то же время для приобретения и применения радиологического оружия хорошо организованной террористической группой, в принципе, не существует непреодолимых препятствий, хотя эта задача по-прежнему связана с высокими технологиями и весьма сложна. Эксперты оценивают вероятность подобного нападения в течение ближайших десяти лет как 40-процентную. И в большинстве стран нет всеобъемлющих программ действий на такой случай.
С 1990-х гг. одной из центральных тем международного права стала индивидуальная ответственность за серьезные нарушения гуманитарного права. Такой новый подход выявляет несогласованность внутригосударственной практики с международным правом, когда речь идет о характере и объеме санкций, роли потерпевших и ответственности негосударственных образований, в том числе частных компаний и международных организаций. Понятие уголовных санкций окончательно утвердилось в международном праве после Второй мировой войны с учреждением Нюрнбергского и Токийского трибуналов. Создание Международного уголовного суда в результате принятия Римского статута в 1998 г. стало логическим завершением этого процесса. Одна из особенностей заключается в том, что когда речь заходит о правосудии и санкциях, ставится вопрос об ответственности государств и даже международных организаций, но полностью остается в стороне вопрос о вооруженных группах, не говоря уже о террористических движениях. Сегодня больше всего от конфликтов страдает гражданское население: оно остается основной жертвой нарушений МГП, совершаемых как государствами - участниками конфликтов, так и негосударственными вооруженными формированиями. При рассмотрении роли санкций необходимо уделить серьезное внимание интересам лиц, пострадавшим от нарушений МГП, и той системе, которая могла бы наилучшим образом удовлетворить их ожидания и потребности. Тот факт, что уголовное судопроизводство не всегда принимает во внимание интересы потерпевших, часто вызывает раздражение, разочарование и гнев. Такие вопросы, как предоставление правдивой информации, компенсация и контроль, которые играют ключевую роль в залечивании ран и возвращении к нормальной жизни сообществ и отдельных людей, не могут быть должным образом рассмотрены в рамках традиционной системы уголовного правосудия. В связи с этим следует рассмотреть альтернативные механизмы правосудия, которые также могут налагать санкции (хотя и отличающиеся по своему характеру от строго уголовных санкций) на лиц, совершивших преступления. Налагаемые таким образом санкции могут быть результатом переговорного процесса между потерпевшими, лицами, совершившими преступления, и обществом, затронутым данными преступлениями.
Еще одной актуальной проблемой современного МГП является т. н. «приватизация войны». В последние годы участники вооруженных конфликтов стали все чаще привлекать частные охранные компании для выполнения задач, традиционно осуществлявшихся вооруженными силами. Участие таких компаний в военных или близких к военным операциям поднимает вопросы относительно применимости к ним МГП. Негосударственные субъекты обязаны соблюдать МГП во время вооруженного конфликта, если они являются сторонами конфликта. В то время как частные компании могут и не быть сторонами конфликта, их сотрудники – как отдельные граждане, в зависимости от исполняемых ими конкретных ролей, скорее всего, подпадают под действие норм МГП. Государство, использующее частные компании, должно гарантировать, что эти компании будут соблюдать МГП, и что их персонал будет знаком со своими обязательствами. Государства, обладающие юрисдикцией над частными компаниями, задействованными в вооруженных конфликтах, также обязаны гарантировать уважение МГП этими компаниями.
Рамки этой работы не позволяют рассмотреть в полном объеме все актуальные проблемы МГП. Однако очевидно, что неуклонное улучшение состояния дел с соблюдением, имплементацией и обеспечением исполнения МГП – вот важнейшая задача международного сообщества. Это является обязанностью всех сторон конфликта, как государств, так и негосударственных формирований, и это требует действий государств также и в мирное время. Кроме того, необходимо применять дисциплинарные и уголовные санкции.
В любом случае, не вызывает сомнений, что любая попытка укрепить международное гуманитарное право должна строиться на том, что уже есть. Существующее законодательство по-прежнему подходит для регулирования действий сторон, участвующих в вооруженном конфликте, включая немеждународные вооруженные конфликты. В большинстве случаев, чтобы улучшить положение жертв вооруженного конфликта, надо лишь обеспечить более полное соблюдение имеющихся правовых норм, а не принимать новые. Если бы международное гуманитарное право тщательно соблюдалось, большинство гуманитарных проблем попросту не возникло бы. Однако сейчас международное гуманитарное право не всегда способно предложить удовлетворительный правовой ответ на потребности пострадавших. Особенно это характерно для немеждународных вооруженных конфликтов. нужно разработать новые варианты действий, основанные на положениях международного гуманитарного права. Они должны более эффективно защищать лиц, лишенных свободы, в ситуации немеждународных вооруженных конфликтов, вынужденных переселенцев, а также окружающую среду. Также они должны помогать активнее соблюдать международное гуманитарное право и компенсировать потери тех, кто пострадал от его нарушения.
Список источников
Научная литература:
1. Международное право: учеб. / отв. ред. В. И. кузнецов, Б. Р. Тузмухамедов. - 3-е изд., перераб. - М. : Норма: Инфра-М, 2010. - 720 с.
2. Международное публичное право: учеб. / Л. П. Ануфриева, К. А. Бекяшев, Е. Г. Моисеев, В. В. Устинов [и др.]; отв. ред. К. А. Бекяшев. - 5-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2010. - 1008 с.
3. Международное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Отв. ред. проф. Р.М. Валеев и проф. Г.И. Курдюков. – М.: Статут, 2010. – 624 с.
4. Международное гуманитарное право: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» /[С. С. Маилян]; под ред. И. И. Котлярова. - 3-е изд., перераб. и доп. - М. : ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2009. - 271 с.
5. Международное право. Учебник / отв. Ред. Г. В. Игнатенко О. И. Тиунов. - 5-е изд., перераб. и доп. М.: НОРМА, 2009. - 784 с.
6. Международное гуманитарное право: Учебник для вузов. Батырь В.А. - "Юстицинформ", 2006 г. URL:
7. Международное публичное право: учеб. / Л. П. Ануфриева, Д. К. Бекяшев, К. А. Бекяшев, В. В. Устинов [и др.]; отв. ред. К. А. Бекяшев. - 4-е изд., перераб. и доп. - М. : ТК Велби, Изд-во Проспект, 2005. - 784 с.
8. Международное право. Особенная часть: учеб. для студентов юрид. фак. и вузов / И.И. Лукашук; Рос. акад. наук, Инт государства и права, Академ. правовой унт. - Изд. 3е, перераб. и доп. - М. : Волтерс Клувер, 2005. - 544 с.
9. Международное право: Учебник. Каламкарян Р.А., Мигачев Ю.И. - М.: Изд-во Эксмо, 2004. - 688 с.
10. Международное право: Учебник. Ушаков Н.А – М: Юрист, 2000. – 304 с.
11. Международное право: учеб. Отв. ред. Ю. М. Колосов, Э.С. Кривчикова. – М.: Междунар. Отношения, 2000. – 720 с.
12. Международное гуманитарное право: Отвечаем на ваши вопросы. 31-05-2009. Публикация.
Международное гуманитарное право - это самостоятельная отрасль международного права, представляющая собой совокупность юридических норм, основанных на принципах гуманности и направленных на защиту жертв вооруженных конфликтов и ограничение средств и методов ведения войны. Его главное предназначение - регулирование поведения участников международных и немеждународных вооруженных конфликтов с целью смягчения тяжелых последствий этих конфликтов. Оно предоставляет защиту лицам, не принимающим непосредственного участия или прекратившим принимать участие в военных действиях, и ограничивает выбор средств и методов ведения войны.
Понятие «международное гуманитарное право» прочно вошло в международное право. Появлению этого понятия мы обязаны швейцарскому профессору Ж. Пикте, который впервые в 50-х годах ввел его в обращение. До начала ХХ века международное право делилось на две примерно равные части - право войны и право мира. В современном международном праве сложилась новая отрасль - международное гуманитарное право, которое в свою очередь является частью системы норм и принципов, касающихся прав человека в целом. международный гуманитарный право
МГП и право прав человека тесно взаимосвязаны и дополняют друг друга, но все же они выступают как различные, самостоятельные отрасли международного права. Они отличаются друг от друга по содержанию и по условиям применения. Право прав человека регулирует главным образом отношения между государством и его гражданами и применяется как в мирное время, так и в период вооруженного конфликта. Большинство же норм МГП применяется лишь в период вооруженного конфликта, т.к. они регулируют отношения между противоборствующими сторонами в конфликте. Эти отрасли права развивались отдельно и отражены в разных международно-правовых актах. В литературе можно встретить также такие понятия, как «международное право в период вооруженного конфликта» или «право Женевы». Четыре Женевские Конвенции и два Протокола сейчас составляют основу современного гуманитарного права. Они систематизировали огромный нормативный материал, благодаря чему гуманитарное право относится к одной из наиболее кодифицированных отраслей международного права.
Следует отметить, что в МГП уже имеются нормы, которые выходят за рамки главного предмета регулирования - защиты жертв вооруженных конфликтов. Нормы морали играют весьма важную роль как источник МГП, оно удачно сочетает в своем наименовании два понятия - правовое и гуманитарное.
В современном МГП слилось три направления в развитии международного права:
- - установление правил ведения войны и применения оружия («право Гааги»),
- - защита жертв вооруженных конфликтов («право Женевы»)
- - защита основных прав человека («право Нью-Йорка»).
Сфера применения МГП постоянно расширяется, это ведет за собой изменения в систематизации принципов МПГ.
Профессор Ж.Пикте свел принципы МГП в три группы: основополагающие принципы, общие принципы и принципы, которыми должны руководствоваться воюющие стороны в вооруженных конфликтах.
- 1. Основополагающие принципы:
- 1. МГП имеет всеобщее действие и должно соблюдаться безусловно и при любых обстоятельствах.
- 2. Применение МГП не означает вмешательства во внутренние дела или в конфликт и не затрагивает суверенитета или правового статуса конфликтующих сторон.
- 3. Медицинский персонал, транспорт и учреждения, имеющие надлежащие опознавательные знаки, неприкосновенны и нейтральны.
- 4. Необходимо строго соблюдать различие между комбатантами и гражданским населением с тем, чтобы выполнять нормы защиты населения и гражданских объектов от военных действий.
- 5. Государство обязано как на национальном, так и на международном уровне обеспечить гуманное обращение с лицами, оказавшимися в его власти.
- 6. Запрещается дискриминация по любому признаку.
- 7. Серьезное нарушение норм МГП - уголовное преступление, подлежащее наказанию.
- 2. Общие принципы:
Общие принципы тесно связаны с основными правами человека.
- 1. Каждый имеет право на уважение к жизни, физической и психологи- ческой неприкосновенности, уважение его чести, семейных прав, убеждений, обычаев.
- 2. Каждый имеет право на признание его прав перед законом, на обще- принятые юридические гарантии. Никто не может отказаться от прав, предоставленных ему гуманитарными конвенциями.
- 3. Запрещаются пытки, унизительное или бесчеловечное наказание.
Запрещаются репрессалии, коллективные наказания, захват заложников. Запрещается нападение на гражданское население, на обозначенные МГП гражданские объекты.
- 4. Никто не может быть лишен собственности незаконным путем. Оккупанты не являются владельцами гражданских объектов, а лишь могут распоряжаться захваченным имуществом. Оккупационные власти обязаны принимать меры по сохранности этого имущества
- 3. Принципы, которыми конфликтующие стороны должны руководствоваться в отношении жертв вооруженных конфликтов и ведения военных действий:
- 1. Запрещаются недозволенные виды оружия и методы ведения войны.
Не должны разрабатываться новые виды, если они нарушают нормы и принципы МГП или иные международные соглашения.
- 2. Воюющая сторона не должна наносить противнику ущерб, несоизмеримый с целью войны, т.е. с уничтожением или ослаблением военной мощи противника.
- 3. Запрещаются вероломство, т.е. симуляция стремления к переговорам, использование военной формы противника, знаков ООН, Красного Креста и другие аналогичные методы.
- 4. При ведении военных действий должна проявляться забота о защите природной среды.
Главным принципом МГП был и остается принцип гуманности, который пронизывает и объединяет все составные части и все нормы МГП.
Во все времена вооруженные конфликты причиняли людям глубокие страдания, приводили к тяжелым человеческим и материальным потерям. Почти всегда война - это трагедия. За последние 3400 лет на Земле было лишь 250 лет всеобщего мира. В наполеоновских войнах (1805-1815г.г.), число убитых составило около миллиона человек. Первая мировая война повлекла за собой десять миллионов смертей, не считая двадцати одного миллиона погибших от эпидемий. Во второй мировой войне было убито от сорока до шестидесяти двух миллионов человек, примерно в равном соотношении военнослужащих и гражданских лиц. В современной войне, по прогнозам экспертов, соотношение убитых может быть десять гражданских лиц на одного военнослужащего.
Попытки смягчить ужасы войны и уменьшить ее разрушительный характер столь же древние, как и сами войны. Процесс гуманизации войн не является исключительно поступательным, скорее его можно представить в виде ломаной линии с пиками и провалами, где примеры гуманности чередуются с варварством. Еще в глубокой древности некоторые военачальники не позволяли своим подчиненным казнить пленных, приказывали щадить женщин и детей, запрещали отравлять колодцы. Во все исторические эпохи существовали обычаи, законы отдельных правителей, договоры между государствами, военачальниками, отразившие стремление уменьшить страдания, вызываемые вооруженными конфликтами, путем введения правил поведения их участников. Эти обычаи со временем оформились в нормы обычного права, которыми руководствовались противоборствующие стороны. Воюющие заключали письменные соглашения о соблюдении правил гуманного обращения с противником. Однако, вплоть до второй половины ХIХ века такие соглашения не носили всеобщего характера и, как правило, действовали лишь во время одного сражения или одной войны.
