(1949 г.р.) – известный российский специалист в области правовой и криминальной психологии.
Заведующая отделом психологического обеспечения прокурорской деятельности Научно-исследовательского института Академии Генеральной прокуратуры РФ, старший советник юстиции, доктор психологических наук, доцент. Член диссертационного совета по юридической психологии Академии права и управления Федеральной службы исполнения наказаний.
В 1971 г. закончила факультет психологии Московского государственного университета и с тех пор работает в отделе НИИ при Генеральной прокуратуре, занимающегося изучением проблем юридической психологии, сначала младшим, затем - старшим, а с 1997 г. - ведущим научным сотрудником. В настоящее время – заведующая этим отделом.
В 1979 году защитила кандидатскую диссертацию на тему «Судебно-психологическая экспертиза аффекта», а в 1997 году докторскую - «Психологические основы уголовной ответственности».
Области научного интереса и разработок: психология уголовной ответственности, теория судебно-психологической экспертизы, психологические проблемы правоприменительной деятельности, личности участников уголовного процесса.
Внесла большой вклад в развитие юридической психологии, в частности, в развитие теории и методологии судебно-психологической экспертизы. Большое внимание в своих исследованиях уделяет проблемам криминальной психологии: изучению личности преступника и мотивации преступного поведения, психологии несовершеннолетних правонарушителей, вопросам виктимологии, изучению групповой и организованной преступности.
Большой интерес для решения задач правоохранительной деятельности представляет разработанная О.Д. Ситковской типология отечественных серийных сексуальных убийц, базирующуюся на мотивационной детерминации криминального поведения. Ценность данной типологии заключается в том, что она дает описание личностных и поведенческих особенностей разных типов сексуальных убийц на последовательных этапах их «криминальной карьеры».
О.Д. Ситковская автор более 90 научных работ по психологическим проблемам правоприменительной деятельности, теоретических и методологических проблем юридической психологии, в том числе ряда монографий, учебных и методических пособий.
Основные научные труды:
Судебно-психологическая экспертиза аффекта: Научно-методическое пособие. - М., 1983;
Изучение следователем психологии обвиняемого. - М., 1987 (в соавт.);
Психологические основания уголовной ответственности. - Баку, 1992;
Психология уголовной ответственности. - М., 1998;
Психологический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации - М., 1999;
Новые направления судебно-психологической экспертизы. - М., 2000 (в соавт.);
Психологическая экспертиза несовершеннолетних в уголовном процессе. - М., 2001 (в соавт.);
Аффект: Криминально-психологическое исследование. - М., 2001.
Участие психолога в расследовании серийных убийств. - М., 2002 (в соавт.).
Юридическая психология. - М., 2011 (в соавт.)
Настольная книга прокурора. - М., 2012 (в соавт.).
Криминальная психология: курс лекций. - М., 2013, 2016. (в соавт.).
Books" />
|
Курс лекций по криминальной психологии, подготовленный сотрудниками отдела психологического обеспечения прокурорской деятельности НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, основан в значительной степени на собственных многолетних исследованиях. В лекциях представлен оригинальный нестандартный взглядна многие проблемы криминальной психологии при сочетании теоретического и экспериментального подходов, обращается внимание на специфические психологические механизмы совершения различных преступлений как умышленных, так и неосторожных. Авторы неординарно рассматривают проблемы, касающиеся личности преступника, мотивации преступного поведения, психологии несовершеннолетних правонарушителей, взаимодействия преступника и жертвы в криминальной ситуации, групповой и организованной преступности и т. д. Лекции предназначены для широкого круга читателей - студентов, аспирантов, преподавателей права и психологии, научных работников, а также сотрудников правоохранительных органов - прокуроров, следователей, судей и адвокатов. Авторский коллектив: О. Д. Ситковская, М. С. Андрианов, М. В. Кроз, Н. А. Ратинова. Издательство: "Проспект" (2018) Формат: 218.00mm x 148.00mm x 10.00mm, 144 стр.
ISBN: 978-5-392-20739-8 |
Другие книги схожей тематики:
См. также в других словарях:
Психология - Сюда перенаправляется запрос «Психолог». На эту тему нужна отдельная статья … Википедия
Сексуальные девиации - Сексуальная ориентация Раздел сексологии Общепринятые классификации Гетеросексуальность Бисексуальность Гомосексуальность Другие классификации Асексуальность Антисексуальность Аутосексуальность Шкала сексуальности Кинси Решётка сексуальной… … Википедия
Сексуальность человека - Амур и Психея на картине Бугро. Сексуальность человека совокупность биологических, психофизиологических, душевных и эмоциональных реакций, переживаний и поступков человека, связанных с проявлением и … Википедия
Зоофилия - Картина Эдуарда Анри Авриля. У этого термина существуют и другие значения, см. Зоофилия (зна … Википедия
Зоофил
Зоосексуальность - Картина Эдуарда Анри Авриля. Зоофилия (от греч. ζωο животное и φιλία дружба или любовь) парафилия, определяемая как влечение человека, направленное на животных или признание животных сексуально привлекательными. Термин был предложен в 1894 году… … Википедия
Zoophilia - Картина Эдуарда Анри Авриля. Зоофилия (от греч. ζωο животное и φιλία дружба или любовь) парафилия, определяемая как влечение человека, направленное на животных или признание животных сексуально привлекательными. Термин был предложен в 1894 году… … Википедия
Zoophile - Картина Эдуарда Анри Авриля. Зоофилия (от греч. ζωο животное и φιλία дружба или любовь) парафилия, определяемая как влечение человека, направленное на животных или признание животных сексуально привлекательными. Термин был предложен в 1894 году… … Википедия
Зоосексуал - Картина Эдуарда Анри Авриля. Зоофилия (от греч. ζωο животное и φιλία дружба или любовь) парафилия, определяемая как влечение человека, направленное на животных или признание животных сексуально привлекательными. Термин был предложен в 1894 году… … Википедия
Зоосексуальность (сексуальная ориентация) - Картина Эдуарда Анри Авриля. Зоофилия (от греч. ζωο животное и φιλία дружба или любовь) парафилия, определяемая как влечение человека, направленное на животных или признание животных сексуально привлекательными. Термин был предложен в 1894 году… … Википедия
Шкала зоосексуальности - Картина Эдуарда Анри Авриля. Зоофилия (от греч. ζωο животное и φιλία дружба или любовь) парафилия, определяемая как влечение человека, направленное на животных или признание животных сексуально привлекательными. Термин был предложен в 1894 году… … Википедия
Ситковская О.Д., Конышева П.П., Коченов М.М.
НОВЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ
СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ
ЭКСПЕРТИЗЫ
Издательство «Юрл-итинформ»
Москва-2000
УДК 340.63 ББК 67.5 С41
Ситковская О.Д., Конышева Л.П., Коченов М.М.
С41 Новые направления судебно-психологической экспертизы. Справочное пособие. М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2000 - с. 160
ISBN 5-93295-009-9
Настоящая работа посвящена новым направлениям судебно-психологической экспертизы, проведение которой является важным условием повышения качества расследования и судебного разбирательства по значительному числу уголовных дел.
Уголовный Кодекс Российской Федерации (1996 г.) расширил использование психологических понятий и категорий (в том числе непривычных для правоприменительной практики), в связи с чем при расследовании возникла необходимость устанавливать новые психологические по содержанию и значимые для уголовно-правового регулирования обстоятельства. Работу отличает новизна, переосмысление многих разработанных в предшествующие годы подходов к компетенции, задачам и возможностям судебно-психологической экспертизы.
Для работников правоохранительных органов - прокуроров, судей, следователей, адвокатов, а также - студентов, аспирантов, преподавателей права и психологии.
УДК 340.63 ББК 67.5
| Предисловие………………………………………………………………………... | |
| ГЛАВА 1. Общие вопросы судебно-психологической экспертизы………………………… | |
| ГЛАВА 2. Судебно-психологическая экспертиза индивидуально психологических особенностей обвиняемого и мотивов противоправных действий…….. | |
| ГЛАВА 3. Судебно-психологическая экспертиза аффекта и иных эмоциональных состояний……………………………………………………………………………. | |
| ГЛАВА 4. Судебно-психологическая экспертиза по делам о происшествиях, связанных с управлением техникой……………………………………………………………... | |
| ГЛАВА 5. Возможности судебно-психологической экспертизы обоснованного риска…... | |
| ГЛАВА 6. Судебно-психологическая экспертиза способност несовершеннолетних обвиняемых в полной мере осознават фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими………………………………… | |
| ГЛАВА 7. Посмертная судебно-психологическая экспертиза………………………………. | |
| ГЛАВА 8. Судебно-психологическая экспертиза по делам об изнасиловании……………. | |
| ГЛАВА 9. Судебно-психологическая экспертиза свидетелей………………………………. | |
| ГЛАВА 10. Новые проблемы комплексной психолого-психиатрической экспертизы…….. | |
| 1. Психологические и психиатрические аспекты вменяемости (невменяемости)……………………………………………………………………… | |
| 2. Психолого-психиатрическая экспертиза лиц с психическими расстройствами в рамках вменяемости…………………………………………….. | |
| ГЛАВА 11. Методы экспертной диагностики…………………………………………………… |
ПРЕДИСЛОВИЕ
Совершенствование деятельности правоохранительных органов предполагает активное применение в практике уголовного и гражданского судопроизводства достижений современной науки и техники, что в частности находит свое выражение в дальнейшем совершенствовании уже имеющихся и развитии новых видов судебных экспертиз.
Разрешение ряда специальных вопросов, возникающих в процессе расследования и судебного рассмотрения уголовных дел, требует использования достижений психологической науки. Когда перед следствием и судом возникает необходимость в оценке явлений, относящихся к психической деятельности людей, необходимо проведение судебно-психологической экспертизы, поскольку решение такого рода вопросов входит в компетенцию психолога как специалиста данной отрасли знаний.
Изучение следственной и судебной практики показывает, что в результате своевременного и обоснованного применения специальных психологических познаний существенно расширяются возможности установления многих фактов, необходимых для справедливого и правильного разрешения уголовных дел. Большое практическое значение имеет использование специальных психологических познаний и методов научной психологии, позволяющих объективно устанавливать и оценивать причины и внутренние механизмы конкретных поступков людей, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства, их психологические особенности. Психологическая наука располагает многочисленными экспериментальными и теоретическими данными, конкретными методами исследования, которые могут быть применены для решения вопросов, возникающих в процессе расследования уголовных дел.
Основной формой использования специальных психологических познаний в современном уголовном процессе, является судебно-психологическая экспертиза, развивающаяся в соответствии с закрепленными в законе (ст.78,79 УПК РСФСР) общими принципами, регулирующими экспертную деятельность по уголовным делам.
Судебно-психологическая экспертиза способна оказывать значительную помощь в решении фундаментальных для уголовного процесса вопросов о виновности лиц, совершивших общественно опасные деяния, квалификации преступлений, индивидуализации ответственности и т.д. Поэтому использование специальных психологических познаний по конкретным уголовным делам представляется нам важной гарантией от объективного вменения. Как и от не менее значимой угрозы несправед-
ливости наказания вследствие игнорирования или неполного учета определенных личностных свойств, влиявших на содержание деяния, предшествующее и последующее поведение субъекта.
За последние 30 лет с каждым годом увеличивается количество проводимых экспертных психологических исследований по конкретным уголовным делам, различными авторами делались многократные и небезуспешные попытки разработать общую теоретическую базу, вопросы методологии и методики этого вида экспертных исследований, границы его компетенции. Ряд работ, посвященных этой проблематике, появился и за последнее время (Алексеева Л.В., Енгалычев В.Ф., Шипшин С.С. и др.). Однако, к сожалению, приходится констатировать, что в подавляющем большинстве случаев {исключением, с определенными оговорками, можно назвать лишь работу Ф.С. Сафуанова) авторы (обычно, профессиональные психологи) не оценили в должной мере важных изменений, внесенных Уголовным Кодексом 1996г., который явился новым этапом в развитии Российского уголовного законодательства. Работы, в том числе вышедшие после принятия Кодекса, демонстрируют удивительную «близорукость» в этом отношении, не замечают значительной его «психологизации»; они либо стремятся к изложению новых методических подходов в рамках конкретных уже разработанных направлений судебно-психологической экспертизы; либо рассматривают компетенцию экспертизы «по старинке», не учитывая, что наибольшие потребности в использовании психологических знаний проявились в положениях закона об общих условиях уголовной ответственности, вине, обстоятельствах, исключающих преступность деяния, индивидуализации ответственности и наказания.
Принципиальные отличия нового Уголовного Кодекса связанны, в частности, с ориентацией дефиниций, норм и институтов на приоритетную защиту личности, ее прав и свобод (при сохранении должного внимания к защите интересов общества и государства), прямой опорой на конституционные положения и международно-правовые обязательства, последовательной линией на обеспечение справедливости путем дифференциации и индивидуализации ответственности и наказания, что предопределило качественное усиление начал личностного подхода при конструировании Общей и Особенной его частей.
В новом УК РФ последовательно проведена идея соответствия уголовно-правовых последствий преступления характеру и степени общественной опасности, обстоятельствам совершения и личности виновного. Значительно расширено, уточнено по сравнению с предыдущим УК и детализировано использование понятий и терминов, относящихся к сфере психологии, что
вполне понятно, так как речь идет о разновидности произвольного (управляемого) поведения. Главную цель включения психологических знаний в процесс законотворчества и правоприменение в сфере уголовно-правовой борьбы с преступностью можно определить как:
а) создание гарантий против объективного вменения;
б) обеспечение учета особенностей и состояний личности в соответ
ствии с принципом справедливости.
Сказанное, как представляется, объясняет значительную актуализацию проблем использования профессиональных психологических познаний как при разъяснении, интерпретации, комментировании для следственной, прокурорской, экспертной, судебной практики положений нового закона, так и непосредственно, при производстве судебно-психологических экспертиз, научных консультаций по конкретным уголовным делам.
В УК 1996г. значительно расширены предусмотренные законом задачи и пределы исследования по уголовному делу личности обвиняемых и потерпевших (с выделением особенностей такого изучения применительно к некоторым категориям личностей - несовершеннолетним, рецидивистам и пр.). В этой связи законодатель счел необходимым значительно углубить психологические характеристики ряда базовых дефиниций, норм и институтов УК (как и основывающихся на них составов преступлений).
«Психологизация» соответствующих положений закона достигла такого уровня, когда использование профессиональных психологических знаний необходимо для обеспечения их правильного применения при формировании стабильной следственной, судебной, прокурорской, экспертной практики.
Законодатель достаточно смело использовал данные психологии и для регламентации многих новых дефиниций, норм и институтов уголовного права, применяя непривычные для практики психологические термины, воспринятые из психологической науки. Это например, «отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством» (как обстоятельство, устраняющее уголовную ответственность); «уровень психического развития, иные особенности личности несовершеннолетнего» (как обстоятельство, индивидуализирующее наказание); «обоснованный риск» (как обстоятельство, устраняющее преступность деяния); «садизм» (как обстоятельство, отягчающее наказание) и др.
Как уже указывалось, в новом УК использованы базовые для уголовной ответственности и наказания понятия, требующие психологического анализа их содержания, с учетом положений общей и юридической психологии. Например, вменяемость, возраст, с которого наступает уголов-
ная ответственность, невменяемость, уголовная ответственность лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемость, разграничение неосторожной вины и казуса, мотив преступления, личность и др. Установление некоторых из них требует проведения психологической экспертизы по конкретному уголовному делу.
Уже эта краткая характеристика новелл в УК, углубляющих психологическую характеристику ряда его дефиниций, норм и институтов, указывает на сложности, с которыми столкнется практика при их применении. Между тем, предупреждение и преодоление этих сложностей необходимо, если мы хотим избежать объективного вменения, связанного с игнорированием или неправильной трактовкой положений УК, основанных на применении психологических понятий.
Опыт прошлого показывает, что игнорирование необходимости использования психологических знаний либо попытки «любительского», а не профессионального подхода отрицательно влияют на полноту исследования обстоятельств уголовного дела, приводят к серьезным ошибкам, связанным прежде всего с объективным вменением или деиндивидуализацией, обезличиванием выбора мер воздействия.
Практически невозможно предусмотреть все вопросы, которые могут быть вынесены на разрешение судебно-психологической экспертизы. Мы и не претендуем на исчерпывающее изложение теоретических и особенно методологических вопросов использования психологических знаний в практике расследования и судебного рассмотрения уголовных дел. Задача данной работы - обозначить основные из них, сделав акцент на новых проблемах, появившихся в связи с принятием Уголовного Кодекса 1996г.
Пособие предназначено для работников правоохранительных органов, экспертов-психологов, преподавателей и студентов психологических и юридических вузов.
ГЛАВА I.
Общие вопросы судебно-психологической экспертизы.
Судебно-психологическая экспертиза (СПЭ) является самостоятельным видом судебной экспертизы, состояшим в использовании специальных (профессиональных) психологических познаний для установления обстоятельств, входящих в процесс доказывания по уголовному де-щ^Судебно-психологическая экспертиза имеет свой предмет, собственные объекты и методы экспертного исследования. Совокупность источников научных знаний, объектов и методов образуют специфическую сущность судебно-психологической экспертизы, как самостоятельного вида экспертного исследования.
В предмет СПЭ входит обширный круг обстоятельств, характеризующих субъективную сторону деяния, наличие и пределы осознания и руководства (управляемости) своим поведением в уголовно релевантных ситуациях, а также состояния и свойства личности, значимые для индивидуализации ответственности и наказания. Другими словами, предметом судебно-психологической экспертизы являются компоненты психической деятельности (психики) в ее целостности и единстве, устанавливаемые на основе исследования психической деятельности человека и имеющие значение для органов правосудия.
Объектами служат источники информации - как материальные, так и идеальные. Главным объектом этого вида экспертизы является психика человека как особое свойство его мозга, недоступное непосредственному чувственному познанию. К числу материализованных источников информации о психической деятельности человека могут относиться вещественные доказательства, протоколы допросов, документы, продукты психической деятельности (дневники, письма и пр.), зафиксированные результаты экспериментально - психологического обследование участников уголовного процесса.
В компетенцию судебно-психологической экспертизы входит установление фактических данных, характеризующих психику субъекта, процессы отражения им объективной реальности, поддающиеся психологической экспертной оценке и имеющие уголовно релевантное значение.
Важнейшим методологическим принципом СПЭ является системный подход к исследуемым явлениям психики - каждое явление отражательной деятельности должно рассматриваться как элемент единой системы активного отражения действительности личностью. Методы СПЭ в большинстве случаев заимствуются из обшей психологии, однако некоторые из них специально разрабатываются для целей соответствующей экспертизы. Характерным является использование в рамках конкретной
СПЭ комплекса методов, так как будучи взятыми по отдельности ни один из них не может самостоятельно решить поставленный перед экспертом вопрос. Поэтому именно комплексность, обеспечивающая многостороннее изучение психической деятельности подэкспертного, является важнейшей характеристикой методики любого направления СПЭ.
Условием получения в результате проведения СПЭ достоверных данных является реализация в экспертных исследованиях общепсихоло-гических принципов детерминизма, развития, системности, единства сознания и деятельности. Следование названным принципам позволяет рассматривать каждое изучаемое психическое явление как причинно обусловленный, находящийся в постоянном движении компонент единой целостной психической организации. Отсюда любое психическое явление может быть объяснено и истолковано через раскрытие его места и роли в общей системе отражения субъектом действительности.
Важнейшая проблема - уточнение психологического содержания ряда юридических понятий, описывающих поведение людей и его внутренние механизмы, фиксирующие различные психические состояния, личностные особенности, изменения сознания под влиянием внешних и внутренних факторов. Представляется целесообразным остановиться на этом вопросе немного подробнее, так как несмотря на его актуальность, в литературе он практически не рассмотрен.
Использование психологических категорий и понятий уголовно-правовой теорией, законодательством и практикой невозможно без взаимодействия уголовно-правовой и психологической наук.
Постановку вопроса о механизме взаимодействия мы находим в работах по юридической психологии. Но суждения их авторов не представляются бесспорными. Так, высказывается точка зрения о необходимости интеграции положений психологии и права в рамках некоей теории, имеющей «двойную природу» (Новик Ю.И.); или о том, что юридическая психология является одновременно и правовой и психологической наукой, имеет «двуединую природу» (Костицкий М.В.). Мысль о «двойной» (двуединой) природе юридической психологии представляется не соответствующей положениям науковедения.
Психология и отрасли психологического знания, с одной стороны, теория права и ее отрасли (в том числе, уголовно-правовая теория) - с другой, исследуют качественно различные группы процессов и явлений и используют для этого различные методы. Задача каждой отрасли научного знания -описание, объяснение, прогнозирование именно тех явлений и процессов, которые входят в ее предмет, доступны для познания ее методами, Утверждение о том, что юридическая психология представляет собой некий «гиб-
рид», входящий одновременно в систему правового и психологического знания, противоречит логике определения предмета отрасли (подотрасли) научного знания. Предмет соответствующей отрасли науки или ее отрасли - соответствующая группа процессов и явлений, вычлененная из многообразного мира объектов в процессе познания и деятельности. Сказанное, конечно, не означает отрицания тесной связи теории уголовного права и юридической психологии (в том числе ее важной отрасли - су-дебно-пстеологической экспертизы) применительно к системе проблем уголовно-правового регулирования, находящихся на их стыке. Но эта связь должна характеризоваться как взаимодействие, а не как слияние качественно различных предметов, методов, задач.
Включение психологического знания в правоприменение, необходимость психологического анализа содержания достаточно обширного круга фактов, явлений, процессов, имеющих уголовно-правовое значение, отнюдь не равнозначны отождествлению подхода к ним с позиций психологии и с позиций юриспруденции.
Судебно-психологическая экспертиза как отрасль юридической психологии базируется на понятиях и категориях общей психологии, которые имеют «двухступенчатую» структуру. Первую ступень занимают такие базовые понятия как «личность», «психика», «деятельность». Вторую - понятия, производные от первых. Так, категория «личность» может использоваться как целостность, а может раскрываться через такие категории второго ряда как свойства, состояния, мотив, цель и др,; категория «психика» - через психические процессы и закономерности; категория «деятельность» - через поведение, действие.
Таким образом, конструирование и развитие системы необходимых понятий судебно-психологическая экспертиза осуществляет, опираясь в основном именно на общепсихологические категории. При этом их адаптация на уровень судебно-психологической экспертизы как отрасли юридической психологии осуществляется путем введения «понятия-ограничителя», устанавливающего более узкий круг случаев использования понятия, чем тот, на который оно распространяется. Например, говорится «личности потерпевшего, личности обвиняемого» пр.
Во-вторых, возможны ситуации, когда из всего класса случаев, охватываемых соответствующими категориями общей психологии, выделяется гораздо более узкий круг, значимый именно для уголовно-правового регулирования. Например, из всего многообразия видов (модальностей) аффектов интересуют аффект гнева и стреха.
В третьих, нередко меняется характеристика значения и места того или иного психического явления в ряду других явлений, по сравнению с анало-
гичными параметрами в обшей психологии. Например, аффект изучается в общей психологии (и это подразумевается его понятием) как один из видов эмоциональных процессов, отличающихся от других особой интенсивностью. Понятие аффекта в обшей психологии рядоположено с другими понятиями, обозначающими чувства, переживания и пр. В теории же и практике судебно-психологической экспертизы понятию аффекта придается????? значение по сравнению с другими видами эмоций.
В четвертых, в ряде случаев имеет место и обратный процесс, когда смысл понятий углубляетвя, поскольку значимыми оказываются те стороны предмета исследования, которые для обшей психологии безразличны. Например, общепсихологические понятия «осознанно-волевое поведение», «аффект» и пр. имеют ввиду актуальные состояния; для судебно-психологической же экспертизы специфичным является ретроспективная оценка психических состояний.
Несколько иной аспект проблемы иллюстрирует еще один пример углубления понятий по сравнению с общепсихологическими. В рамках исследований личности в общей психологии в принципе возможны исследования таких особенностей, как жестокость, садизм и пр. Однако, понятийная характеристика мотивации «особой жестокости» в отношении потерпевшего, как и осознания субъектом этого обстоятельства, для общей психологии безразлично и разрабатывается именно в рамках юридической психологии (в том числе СПЭ). При этом и здесь имеет место учет ретроспективного аспекта.
В пятых, в теории и практике судебно-психологической экспертизы возникает необходимость????? ????? ситуация, когда понятие, выражающее последнюю является производным, но и в то же время противоположным по знаку более общему понятию. Например, способность к осознанно-волевому поведению в уголовно-релевантной ситуации и неспособность к нему; понимание потерпевшей характера и значения действий, совершаемых в отношении нее, и непонимание этого.
Таким образом, в рамках судебно-психологической экспертизы формулирование и реализация локальных исследовательских задач с использованием специализированной понятийной лексики ориентировано на раскрытие места и роли исследуемых психических явлений по отношению к общепсихологическим закономерностям. Понятийный аппарат СПЭ связан с комплексом ее исследовательских задач. Поэтому здесь ориентиром являются общепсихологические категории, перечисленные выше. В то же время речь идет о поведении (в уголовно-релевантной ситуации) личности, в отношении которой решаются вопросы уголовной
ответственности и наказания. Поэтому на первый плай выдвигается понятие осознанно-волевого поведения по отношениям к этим ситуациям, как целенаправленного и мотивированного. Соответственно системообразующее значение приобретают понятия способности к такому (избирательному) поведению, наличие или отсутствие этой способности в конкретном случае, а также свойств и состояний личности, влияющих на избирательность в определенной ситуации.
С помощью этих понятий потребуется комплекс профессиональных психологических знаний, необходимых правоприменителю для использования института предпосылок уголовной ответственности (вменяемость, достаточное возрастное развитие), и института общих начал индивидуализации и дифференциации наказания (личностные свойства и состояния, влияющие на степень ответственности за деяние). В свою очередь здесь используется и система детализирующих понятий, таких как цель, мотив, особые психические состояния.
Применительно к предмету нашего исследования, проведем сопоставительный анализ понятийного аппарата юридической психологии (значимого для теории и практики судебно-психологической экспертизы) и теории уголовного права.
Наличие объективной потребности использовать профессиональные психологические знаний в уголовно-правовом регулировании инициирует взаимодействие права и психологии в рассматриваемой сфере. При этом возникают следующие основные варианты взаимосвязи:
‒ теория уголовного права и законодатель используют понятия психологии в «готовом» виде. Включаясь непосредственно в закон и приобретая таким образом нормативную форму, они не теряют своей психологической основы и должны использоваться в точном смысле, какой они имеют в психологии. Например, понятия аффекта, мотива, риска, личности, уровня психического развития, осознания и др. Право здесь ориентирует психологов на учет специфики психологической характеристики соответствующих свойств, состояний, процессов применительно к конкретным уголовно-релевантным ситуациям. При этом могут возникать задачи, связанные с раскрытием содержания конкретных мотивов преступления, влиянием особенностей личности, психического состояния на конкретное поведение в момент совершения противоправных действий и др.;
‒ некоторые понятия, имеющие психологическую основу («особая жестокость», «садизм» и др.) и значимые для правовой оценки ответственности, предполагают разработку психологами адекватной содержательной характеристики и способов их диагностики в рамках су-дебно-психологической экспертизы;
‒ решается во многом аналогичная задача, но объем соответствующих понятий предполагает сложную работу психолога по разработке комплексной их характеристики, представляющей многоступенчатую конструкцию. Например, необходимое уголовному праву понятие «вменяемость» имеет в качестве психологической основы систему дефиниций, включающую «способность», «осознание», «управление поведением», «предвидение» и др.
‒ теория уголовного права и законодатель использует юридические понятия, имеющие элементарное психологическое содержание. Здесь применение специальных психологических познаний представляется избыточным.
Предложенная схема взаимосвязи на уровне понятийного аппарата уголовного права и психологии носит, конечно, условный характер. Но она позволяет представить сам принцип функционирования механизма взаимодействия в этой сфере. Необходимо иметь ввиду при этом и возможность более сложных форм взаимодействия.
Во-первых, типичными являются ситуации, когда проблему, требующую использования специальных психологических познаний, обнаруживает не теория уголовного права и не законодатель, а следственная и судебная практика. Это имело место, например, с проблемой значительного отставания некоторых несовершеннолетних - участников общественно опасных действий - в психическом развитии, что делало их фактически недееспособными. В этом варианте взаимодействие развивается через обобщение представителями юридической психологии «сигналов» практики о наличии проблемной ситуации; результаты обобщен ия в форме научных разработок или предложений представляются законодателю и теории уголовного права. В рассматриваемом нами примере результатом такого взаимодействия стало включение специальной нормы в УК 1996г. - часть 3 ст.20, в которой предусматривается новое основание освобождения от уголовной ответственности. (К сожалению, правильно восприняв наличие самой проблемной ситуации, законодатель допустил при формулировке этой статьи ряд неточностей, что создает определенные сложности для экспертной практики. См. об этом подробнее ниже).
Во-вторых, возможен и вариант, когда разработка значимых для уголовно-правового регулирования проблем инициируется непосредственно юридической психологией. Он отчетливо проявился в последние годы когда, исходя из фундаментальных положений общей психологии,
обоснована необходимость учета в уголовном праве таких явлений, как ограничение или утрата избирательности поведения в экстремальной ситуации, наличие ситуаций «аккумуляции аффекта» и др., развивающих личностный подход в уголовном праве.
Наконец, нельзя недооценивать проблему методов судебно-психологической экспертизы. Наряду с традиционными для психологии методами исследования личности, психических состояний, здесь необходимо использование специфических методов. Эта специфика вытекает из того, что исследованию подвергаются процессы, состояния, свойства, имеющие уголовно-правовое значение и потому соответственно документированные. Отсюда - необходимость использования специального экспертного метода ретроспективной диагностики, так как приходится рассматривать действия, которые принадлежат прошлому и не могут быть воспроизведены в эксперименте. Проблеме методов СПЭ посвящен специальный раздел данной работы (см. ниже).
Заключение экспертизы и его оценка
Результаты судебно-психологической экспертизы оформляются в соответствии с общими требованиями к заключениям (или актам) экспертиз, которые должны включать в себя три основные части: вводную, исследовательскую и выводы. Специфика судебно-психологической экспертизы вызывает необходимость выделения в исследовательской части заключения нескольких разделов. Здесь излагаются: а) фабула дела; б) данные о динамике психического развития с указанием на условия воспитания и обучения; индивидуально-психологические особенности, обнаружившиеся в различные периоды жизни; в) ход и результаты индивидуально-психологического обследования подэкспертного; г) используемые методы; д) данные беседы; е) ретроспективный психологический анализ в плане поставленных на разрешение вопросов.
Данные об условиях и ходе психического развития подэкспертного особенно большое значение имеют при исследовании детей и подростков. Эта часть заключения отражает результаты анализа и обобщения показаний родителей, воспитателей, родственников, товарищей подэкспертного, изучения педагогической и медицинской документации. Эксперт должен изложить основные сведения о раннем детстве испытуемого, о начале школьного обучения, подростковом возрасте, равней юности. При описании различных периодов жизни человека следует выделить факты, показывающие своеобразие условий, содержания и темпов психического развития. Анализ психического развития подэкспертного помогает эксперту раскрыть наиболее устойчивые особенности его поведения. Желательно, чтобы эксперт в конце этого раздела сделал некоторые обобщающие выводы о психическом облике испытуемого.
Излагая ход экспериментального психологического обследования, эксперт должен не только перечислить методы, которыми он пользовался, но и указать, каковы их возможности, в чем состояла основная цель этой части экспертизы. Далее необходимо сообщить наиболее значимые результаты эксперимента и сделать выводы о том, какие особенности психической деятельности испытуемого были выявлены. Следует дать краткий анализ содержания беседы с испытуемым.
Описывая результаты ретроспективного анализа поведения, эксперт, используя полученные им в процессе исследования данные и свои специальные познания о закономерностях психической деятельности человека, должен дать психологически обоснованную оценку обстоятельств, для исследования которых была назначена экспертиза. Чтобы сделать понятной свою позицию, эксперту рекомендуется мотивировать, чем он
руководствуется в оценке особенностей психической деятельности испытуемого, почему приводимое положение может служить объяснением интересующих следственные органы фактов.
Выводы экспертизы следует формулировать кратко и четко, в соответствии с поставленными вопросами. Во всех случаях, когда это возможно, выводы должны носить категорический характер - утвердительный или отрицательный. Недопустимо делать неопределенные выводы. Даже в тех случаях, когда вопрос ставится о возможности какого-либо события, эксперт должен в категорической форме указать на его принципиальную возможность или невозможность. Если проведенное исследование не позволяет эксперту сделать категорических выводов, ему следует специально оговорить это обстоятельство.
Вполне понятно, что рекомендованная форма заключения экспертизы в отдельных случаях не может быть выдержана. Вынужденное исключение некоторых разделов не меняет принципиально структуры заключения, но повышает значение других разделов.
Заключение судебно-психологической экспертизы, как и любой другой, не имеет заранее установленной силы и не является обязательным для следственных и судебных органов. Оно подлежит проверке и оценке, наравне с другими доказательствами по делу. Оценке подвергаются квалификация, объективность и компетентность эксперта, научная обоснованность и правильность составления заключения, полнота и убедительность выводов, в том числе, вытекают ли они логически из материалов дела и результатов психологического исследования.
Возможность объективной оценки заключения экспертизы во многом зависит от его полноты, соответствия требованиям, предъявляемым к этим документам. Поэтому первое, на что должно быть обращено внимание представителей правоохранительных органов при оценке заключения экспертов-психологов - решение вопроса о том, содержит ли оно достаточную для оценки выводов информацию.
Оценка заключения в первую очередь должна касаться его научности. Убедительными можно считать только выводы, основанные на принципиальных исходных положениях научной психологии и результатах исследований, проведенных с использованием специальных психологических методов. Любые житейские рассуждения экспертов с точки зрения «здравого смысла» создают предпосылки для сомнений в справедливости их выводов.
Каждый специальный термин, употребляемый экспертами-психологами, должен быть понятен оценивающему заключение юристу.
Поэтому следователи и судьи должны требовать, чтобы в заключении содержалось разъяснение основных теоретических положений, из которых исходит в своем заключении эксперт, принятых в психологии понятий, если они упоминаются при изложении результатов исследования или формулировании выводов.
Нельзя оценить справедливость вывода эксперта, если в заключении не показано, каким путем эксперт пришел к нему. Поэтому лаконичные ответы без ссылок на исследование должны отвергаться как необоснованные. Учитывая, что юристы, как правило, недостаточно знакомы с методикой практического исследования психической деятельности, они должны добиваться, чтобы промежуточные выводы иллюстрировались выдержками из протоколов экспериментального исследования испытуемых, бесед с ними или фактами, полученными другими методами.
Признание работниками следствия и суда научной обоснованности и аргументированности заключения эксперта должно найти свое отражение в обвинительном заключении и приговоре. Несогласие же с заключением эксперта следственные органы должны обосновать (ст.80 УПК).
Если следствие или суд сочтут заключение экспертизы неполным или недостаточно ясным, может быть назначена дополнительная экспертиза, поручаемая тому же или другому эксперту (ст.81 и 194 УПК). В случае несПредыдущая 1
Выход книги О. Д. Ситковской - заметное явление в
юридической психологии и уголовном праве. Автор будет одним из ведущих
специалистов в сфере исследования личности преступника и мотивов преступного
поведения, тяжкого криминального насилия, аффективных преступлений, проблем
индивидуализации ответственности и наказания. Приобрели известность ее работы
по судебно-психологической экспертизе, так же как и сами экспертизы,
проведенные по многим сложным делам.
Стоит отметить, что основываясь на ϲʙᴏем научном и
практическом опыте, проявив незаурядную научную смелость, О. Д. Ситковская
осуществила фундаментальную разработку нового направления юридической
психологии, связанного с непосредственным обслуживанием уголовно-правовой
реформы и становлением практики применения нового уголовного законодательства.
До последнего времени развитие юридико-психологи-ческих
исследований отличалось серьезным внутренним противоречием.
С одной точки зрения, на
уровне постановки проблемы признавалось, что эта наука имеет ϲʙᴏим предметом
закономерности и механизмы психической деятельности, кᴏᴛᴏᴩые пробудут в
поведении, регулируемом правом; в ϶ᴛᴏй связи отмечалось и значение «раскрытия
психолого-юридической сущности фундаментальных категорий права»1. С другой -
при определении системы юридической психологии, выделении ее приоритетов эта
задача по существу игнорировалась. Достаточно интенсивно развивались такие
направления, как криминальная психология (личность преступника и механизмы
преступного поведения), судебная психология (психологические основы
судопроизводства, касающиеся также раскрытия и расследования преступлений,
судебного разбирательства, экспертизы, деятельности участников процесса),
исправительная психология (психологические основы исполнения наказаний и
заменяющих мер) На стыке с социологией развертывается юридико-психологическое
изучение общественного мнения, в том,числе профессионального. Появились и
работы
" См., например: Еникеев М. И.
Стоит отметить, что основы общей и юридической
психологии. М., 1996. С. 215.
Предисловие
психологического характера в такой специфической сфере, как оперативно-розыскная деятельность.
На ϶ᴛᴏм фоне парадоксом выглядело отсутствие исследований, предметом кᴏᴛᴏᴩых были бы психологические основы самих норм и институтов уголовного права, лежащих в основе правоприменительной деятельности и служащих понятийными определениями для исследований Леханизма преступного поведения и общественного мнения о преступности и борьбе с нею.
Во многом ϶ᴛᴏ обусловлено особенностями исторического пути развития юридической психологии. В первую очередь, в течение достаточно длительного периода значительное число исследователей ϶ᴛᴏй проблематики составляли не профессиональные психологи, а психиатры и юристы - специалисты в области криминалистики. Во-вторых, обоснованная критика взглядов психологической школы права, основателем кᴏᴛᴏᴩой являлся Л. И. Петражицкий (1867-1931), некорректно излагающей соотношение психологических и социальных основ права, роль осознанно управляемого поведения в уголовно-релевантной сфере, сформировала достаточно устойчивое негативное отношение профессиональных психологов к изучению закономерностей уголовной ответственности и наказания. В-третьих, негативную роль сыграла жесткая официальная оценка ошибок антропологической и социологической школ уголовного права в 30-е годы, кᴏᴛᴏᴩые пытались поставить на службу законодателю положения о социально опасной личности в отрыве от совершения ею преступлений. Конечно, эта критика «выплескивала вместе с водой ребенка», игнорируя то полезное, что было сделано сторонниками данных школ в развитии личностного подхода к уголовно-правовому регулированию. Но так или иначе ее восприятие специалистами в области уголовного права и юридической психологии оказалось достаточно прочным и длительным.
Пробельность развития юридической психологии связана была и с ее односторонней оценкой как прикладной науки, причем эта оценка интерпретировалась как необходимость реализовывать локальные задачи, кᴏᴛᴏᴩые ставила в сфере борьбы с преступностью профилактическая, следственная, судебная, экспертная и иная правоприменительная практика. Поскольку же «заказов» от законодателя не поступало, разработка психологических основ уголовно-правового регулирования (а не только правоприменения) не считалась актуальной задачей. Принцип научной обоснованности уголовного законодательства трактовался узко, исходя из иллюзии его разработчиков, что они в состоянии, опираясь на поверхностные заимствования из психологических работ, сами выяв-
чИЯЯ^ИИ^М^И^^^^и,* ...
Предисловие VII
пять и решать проблемы отражения в законе психологических закономерностей преступного поведения как специфической разновидности человеческого поведения вообще, хотя фактически эта задача была по плечу исключительно профессиональным психологам.
Справедливости ради надо отметить, что и в самой юридической психологии, в т.ч. в работах по ее методологическим проблемам, отсутствовала целостная концепция использования профессиональных психологических знаний в разработке уголовного законодательства и формировании адекватной практики его применения".
Прежде чем обратиться к содержанию работы О. Д. Сит-ковской, отмечу в связи со сказанным необходимость преодоления взгляда на юридическую психологию как на сугубо прикладную науку, что буквально загоняет ее в угол локальных тем. Конечно, юридическая психология развивается на базе использования данных общей психологии, исследуемых ею глобальных закономерностей личности и поведения. Но ϶ᴛᴏ не значит, что данная отрасль психологической науки, как и любая другая отрасль, не имеет собственного достаточно обширного «теоретического поля». Ведь необходима методология интерпретации, детализации, дополнения общепсихологических знаний в специфических областях человеческого поведения. Более того, ряд закономерностей такого поведения, несмотря на достаточно высокий уровень обобщения, общую психологию просто не интересует. К примеру, оценка психических состояний ретроспективна, что имеет решающее значение для разработки и применения норм о вменяемости и невменяемости, смягчении ответственности при аффекте и ее усилении при беспомощном состоянии жертвы и т. д. Концепция ϶ᴛᴏго подхода - в значительной мере прерогатива именно юридической психологии, так как общая психология в типичном случае изучает актуальные состояния. И, забегая несколько вперед, отмечу, что невнимание к ϶ᴛᴏй проблеме явилось, как убедительно показывает О. Д. Сит-ковская, причиной имеющих тяжелые последствия судебных ошибок, связанных с разработкой и применением уголовно-правового института вменяемости (невменяемости)
Отметим, что теоретический и прикладной аспекты юридической психологии надо рассматривать во взаимодействии, как и теорети-
" Даже в последнем вузовском учебнике по юридической психологии автор, обоснованно предложив выделить "психологию гражданско-правового регулирования", не сделал симметричного вывода относительно психологии уголовно-правового регулирования (см.: Еникеев М. И. Указ. соч. С. 215)
Предисловие
ческие, и прикладные аспекты наук уголовного и гражданского права, кᴏᴛᴏᴩые не теряют методологический уровень исследований из-за существования базовой науки, какой будет общая теория права и государства.
Заслуга автора рассматриваемой работы состоит прежде всего в том, что ею выдвинута и обоснована идея о выделении в структуре юридической психологии направления (частной теории), обслуживающего на профессиональном психологическом уровне потребности уголовного законодательства и его применения. При ϶ᴛᴏм она четко показала теоретико-прикладной характер ϶ᴛᴏго направления, концептуальные разработки кᴏᴛᴏᴩого осуществляются в рамках потребностей уголовно-правового регулирования. Востребование ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующих психологических знаний осуществляется по инициативе законодателя, в т.ч. путем включения имеющих юридическую подготовку психологов в состав разработчиков и экспертов законопроектов, либо в виде разработок и предложений, вносимых самостоятельно юридической психологией, исходя из оценки наличия и необходимости раскрытия психологических механизмов, фактически определяющих содержание правовых подходов к формулированию и применению основных, базовых институтов и норм уголовного права. Объективная потребность в ϶ᴛᴏм всегда имеется, так как уголовное право претендует на роль «оценщика» сложных и специфических видов человеческого поведения, его внутренних детерминант.
Рассматривая возможности юридической психологии в научном обслуживании уголовно-правового регулирования, О. Д. Ситковская обоснованно сосредоточила внимание на группе институтов и норм Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации, устанавливающих предпосылки (условия) уголовной ответственности, критерии отграничения в сложных случаях виновного и невиновного, общественно опасного и общественно полезного поведения, а также основные начала индивидуализации ответственности и наказания преступников. Именно данные институты и нормы играют основополагающую роль в реализации принципов законности и справедливости уголовно-правового воздействия на преступность, в предупреждении угрозы объективного вменения - ϶ᴛᴏго бича современной следственной, судебной (а что касается экспертизы вменяемости - то и экспертной) практики.
Концептуальные положения автора о психологических закономерностях, лежащих в основе рассмотренных ею институтов и норм уголовного права, нашли последовательное выражение и в прикладном плане: в формулировках ряда статей нового УК РФ (такая удача не часто выпадает теорети-
Предисловие IX
ку-исследователю), в комментировании нового законодательства и рекомендациях по его применению. Стоит сказать - положения автора найдут широкое применение и при формировании правоприменительной практики, поскольку они имеют ориентирующее значение для адекватного применения в точном ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии со смыслом Общей части Уголовного кодекса норм его Особенной части. Психологический комментарий базовых норм институтов УК - а именно так можно охарактеризовать прикладной аспект рассматриваемой работы - явление принципиально новое. Смею утверждать, что использование ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующих выводов и рекомендаций О. Д. Сит-ковской значительно облегчит оϲʙᴏение практикой нового законодательства.
В рассматриваемой работе бескомпромиссно и убедительно обосновывается психологическая, а не «двойная» природа науки, о кᴏᴛᴏᴩой идет речь. Действительно, нельзя смешивать содержание науки со сферой применения ее положений. Именно такой подход позволил автору четко решить вопрос взаимодействия и разграничения компетенции юридической психологии и уголовно-правовой науки. Юридическая психология реализует «заказ» последней, как и непосредственно законодателя и правоприменительной практики. В ϲʙᴏю очередь юридическая психология предлагает уголовно-правовой теории, законодателю и правоприменителю оптимальные, с ее точки зрения, выводы о необходимости в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с психологическими закономерностями учитывать особенности состояния личности преступника и жертвы, их интеллектуальный и волевой уровень для определения условий уголовной ответственности и ее индивидуализации.
Вместе с тем законодатель и практика имеют право в рамках сообщенных им психологических закономерностей манипулировать дефинициями, руководствуясь, например, социально-политическими соображениями. Так, О. Д. Сит-ковская приводит доказательства возможности снизить, с учетом типичных закономерностей развития современных подростков, возраст уголовной ответственности при совершении тяжких насильственных деяний до 12-13 лет, так как в ϶ᴛᴏм возрасте общественная опасность таких деяний уже осознается и имеются достаточные возможности избирательного управления поведением. При этом, хотя проблема обсуждалась, законодатель пока сохранил возрастной порог ответственности с 14 лет, исходя из небольшой распространенности таких деяний и возможности применять в данных случаях достаточно строгие принудительные меры воспитательного характера.
Предисловие
Я упомянул об одном из вопросов, кᴏᴛᴏᴩые автор рассматривает в ряду других при анализе и комментировании такой исходной предпосылки уголовной ответственности, как возрастные границы. В отличие от традиционного подхода в уголовно-правовой литературе, О. Д. Ситковская уделяет основное внимание не доказательствам «незрелости» подростков (после чего возникает вопрос, как же можно привлекать лиц ϶ᴛᴏго возраста к ответственности), а комплексу позитивных признаков, свидетельствующих о способности лиц, достигших определенного уровня интеллектуального и волевого развития, к избирательному поведению применительно к уголовно-релевантным ситуациям. Со сказанным тесно связана и оценка значимости детально разработанных О. Д. Сит-ковской как одним из первооткрывателей проблемы правовых последствий обнаруживаемого при психологическом анализе отставания уровня развития несовершеннолетнего от хронологического возраста.
Не менее важна и разработка проблемы верхнего порога возрастной вменяемости. Предлагаемая в обоих случаях комплексная рекомендация для использования в экспертной и консультативной форме психологических знаний для решения уголовно-правовых вопросов позволит органам расследования и суду избежать во многих сложных ситуациях ловушки объективного вменения.
В значительной степени революционной будет позиция автора применительно к проблеме вменяемости-невменяемости. Обоснованная критика нынешнего состояния экспертной практики по данным вопросам, отличающейся игнорированием основных требований уголовного закона об исследовании способности к избирательному поведению на момент деяния (а при серийных преступлениях - по каждому эпизоду), отождествлением наличия или отсутствия психического расстройства с выводом о невменяемости или вменяемости, переходит, как всегда, у О. Д. Ситковской в позитивные рекомендации, суть кᴏᴛᴏᴩых - в установлении равноправия психиатра и психолога в совместном решении вопроса о вменяемости-невменяемости.
В точном ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с позицией нового законодательства в работе комплексно рассматриваются пограничные случаи между виной и невиновным причинением вреда, связанные с психологической характеристикой особых состояний личности, неϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙия ее психофизиологических качеств требованиям экстремальной ситуации. Следует согласиться и с настойчивым призывом автора избегать автоматической трактовки наличия у виновного психических аномалий в рамках вменяемости как основания для автоматического вывода
Предисловие XI
об ограниченной вменяемости, а тем самым - смягчения ответственности. Необходимо доказать наличие или отсутствие влияния аномалии на способность управлять ϲʙᴏим поведением в конкретной ситуации.
Как уже было отмечено, О. Д. Ситковская - один из ведущих специалистов в области теории и проведении экспертизы аффективных состояний. Ее взгляд на аккумуляцию аффекта несомненно способствовал развитию законодательного определения ϶ᴛᴏго явления в уголовном праве. Очень важна и мысль автора о возможном влиянии интенсивности аффекта (речь не идет о патологическом аффекте) не только на сужение сознания и способности к управляемому поведению, но и на его исключение. Предлагаемая характеристика психологических признаков аффекта как нельзя более актуальна, в частности, в аспекте данных о распространении аффективных преступлений в армии.
Последовательно проводя принцип личностного подхода к вопросам ответственности и наказания, О. Д. Ситковская впервые в литературе дает детальную характеристику психологических основ нового уголовно-правового института обоснованного риска. Причем надо отметить, что предлагаемые методологические подходы к разграничению общественно полезных и негативных вариантов риска могут быть использованы и для анализа проблем крайней необходимости, и других случаев, когда возможно смешение общественно полезного поведения с преступным в силу сходства объективной стороны.
Существенную новизну имеют положения работы, определяющие в совокупности психологические закономерности индивидуализации ответственности и наказания. В частности, впервые дана классификация ϲʙᴏйств личности, кᴏᴛᴏᴩые крайне важно выявить по уголовным делам. Дихотомическое построение описания данных ϲʙᴏйств существенно облегчает задачу следственной, судебной и экспертной диагностики личности. О. Д. Ситковская обоснованно и последовательно проводит идею ведущего значения для индивидуализации ответственности мотивов и целей деяния. Стоит заметить, что она ϲʙᴏевременно указала и на появление в преступной практике некᴏᴛᴏᴩых новых мотивов, например садизма, дифференцированной жестокости (инструментальной и самоцели и т. д.) Упомянем и о последовательной позиции автора относительно того, что квалифицирующее значение многих обстоятельств, ᴏᴛʜᴏϲᴙщихся к объективной стороне деяния, может быть реализовано только при заведомой известности данных обстоятельств виновному.
Конечно, наш беглый очерк содержания работы может создать исключительно общее представление о ней. Книгу следует про-
Предисловие
читать, и читать внимательно. Богатство идей и практических рекомендаций, содержащихся в ней, не позволит жалеть о потерянном времени. Но появление работы О. Д. Ситков-ской значимо не только в профессиональном (хотя бы и в самом широком) аспекте. Кстати, эта работа созвучна времени: переориентация общественной идеологии и политики на человека, его права и ϲʙᴏбоды как высшую ценность, предполагает и оптимизацию средств защиты данных ценностей. Разработка психологических основ уголовно-правового регулирования и их реализация в правоприменительной практике как нельзя более созвучны ϶ᴛᴏй задаче.
Издательство «Норма» хорошо известно тем, что дало путевку в жизнь многим актуальным работам, завоевавшим известность у научных и практических работников. Думаю, что оно не ошиблось и на ϶ᴛᴏт раз, публикуя книгу О. Д. Ситковской.
Г. М. Миньковский,
доктор юридических наук,
профессор,
Заслуженный деятель науки РФ
Работа посвящена новым направлениям судебно-психологической экспертизы, проведение которой является важным условием повышения качества расследования и судебного разбирательства по значительному числу уголовных дел.
Уголовный Кодекс Российской Федерации (1996) расширил использование психологических понятий и категорий (в том числе непривычных для правоприменительной практики), в связи с чем при расследовании возникла необходимость устанавливать новые психологические по содержанию и значимые для уголовно-правового регулирования обстоятельства.
Психология свидетельских показаний
В научно-методическом пособии разработаны рекомендации для практических работников по применению специальных психологических познаний в форме психологической экспертизы, консультации для решения вопроса о способности лица правильно воспринимать имеющие для дела обстоятельства и давать о них показания.
Приведены критерии для определения психологической достоверности свидетельских показаний, рассмотрены психологические аспекты допроса свидетелей, в том числе несовершеннолетних.
Работа позволит правильно сориентировать следователей, прокуроров, судей и экспертов в решении сложных психологических проблем для установления истины по уголовным делам.
Психология уголовной ответственности
В работе «Психология уголовной ответственности» впервые в отечественной литературе рассматривается комплекс проблем, связанных с психологическими основами уголовной ответственности.
С позиций юридической психологии исследуются также базовые структуры. Общей части уголовного права как вменяемость - невменяемость, смежные с ней проблемы, возрастные пороги уголовной ответственности, проблемы индивидуализации наказания, обоснованного риска.
Судебно-психологическая экспертиза аффекта
В методическом пособии «Судебно-психологическая экспертиза аффекта» дается анализ следственной, судебной и экспертной практики, исследуются правовые и психологические вопросы судебно-психологической экспертизы.
Особое внимание уделено методам судебно-психологической экспертизы аффекта. Пособие рассчитано на практических работников суда, прокурорско-следственных органов, адвокатуры и на психологов, привлекаемых в качестве экспертов.
Уголовный кодекс Российской Федерации: психологический комментарий
Психологический комментарий к Уголовному кодексу - явление принципиально новое. Необходимость в нем обусловлена широким использованием в УК РФ данных психологии для регламентации важнейших для уголовной ответственности и наказания понятий. Термины, воспринятые законодателем из психологической науки, требуют обязательной интерпретации их содержания с учетом положений общей и юридической психологии.
Работа представляет собой профессиональное психологическое комментирование, разъяснение, интерпретацию ряда норм и институтов уголовного закона. Психологические знания, вводимые в практический оборот, изложены в необходимых пределах, четко и доступно.
